– И дала понять, что угрозы нет? – мрачно усмехается Гордей.

– Именно, – подтверждаю и наконец снова смотрю в телефон: приложение такси ещё открыто. – Извини, я опаздываю, – бросаю Гордею, не глядя, и уже нажимаю на вызов машины.

Офигеть я посыпался, конечно. Вот так разом вывалил все свои намерения на явно не готовую всё это слышать Катю. Просто увидел её, уходящую, и сорвался нахрен. У меня и сейчас выдержка трещит – от одних только воспоминаний.

Нужна стратегия, а не полный срыв тормозов со всеми вытекающими. И я разрабатываю её. Методично, шаг за шагом. Как делал свой бизнес-проект – почти полностью отключив эмоции. Оставляю лишь холодный рассудок.

Мне наплевать на методы и весь грёбаный мир вокруг, не имеющий смысла без неё. Каждый провал я буду расценивать лишь как определение неработающих способов. В итоге всё равно выявлю тот самый. Катя – моя, и это не изменилось. Я же чувствую. Такая любовь, как у нас, не проходит.

Для начала заказываю её любимые махровые оранжевые тюльпаны, добавляя к ним записку: «Извини за мою несдержанность». На обратной стороне мой номер с припиской: «Если когда-нибудь понадобится».

Вроде как не подкат, а признание вины. Но на самом деле одним жестом нескольких зайцев одновременно. Для Феликса – повод занервничать. Невзначай буду закладывать ему в голову, что наше с Катей прошлое всё ещё настоящее, намекать про «несдержанность», давать понять, что не так уж обо всём он знает. Провоцировать на ссору.

Для Кати – напоминание обо мне. А ещё прощупывание границ: выбросит, оставит? Ответит? Почти уверен в реакции, но позволяю себе надеяться.

Ну и для обоих – послание о том, что я не забывал про даже такую мелочь, как её любимые цветы. О том, что для меня важно всё, связанное с ней.

У Феликса уже подписан со мной контракт, по которому минимум три года обязан работать под моим руководством. Это стоило мне немалых трат, включающих щедрый аванс ему, но в итоге я могу быть спокоен в случае, если настрою обоих против меня. Уехать из страны снова они не смогут. Отправят одну Катю? Вряд ли. Она вернулась не для того, чтобы опять убегать.

Так что даже если будут обговаривать каждый мой жест и решат уже по одному букету, что я чокнутый преследователь – сделать с этим ничего не смогут. Вернее, их удары в ответ не попадут в цель, лишь дадут мне сигнал, что стоит пересмотреть тактику.

Умом понимаю всё, знаю реакцию Кати, но всё равно остаюсь в напряжении чуть ли не весь день, утром которого отправил ей цветы. Ответа нет. А я как идиот реагирую на каждый писк телефона. Как при этом умудряюсь казаться вполне сосредоточенным на работе – без понятия.

Когда уже окончательно принимаю, что от Кати ничего по этому поводу не будет, присматриваюсь к Феликсу. Сегодня его первый рабочий день в компании. Цветы я отправил ранним утром, он не мог их не увидеть. Да, карточка не подписана, но Катя без сомнений поняла, от кого; а у её.... хм, мужа… наверняка появились вопросы.

Вот только со мной он держится совсем уж непринуждённо. Наивный дурак, или не так уж прост?

Ответ получаю довольно скоро. Феликс сам ко мне заходит: стучится, потом мнётся слегка и смотрит ещё особенно внимательно. Будто вглядывается.

Сразу понимаю, что разговор будет непростой. Молча киваю ему на кресло передо мной. Он проходит, садится. Разглядывает меня, хоть и украдкой. А я его. Открыто.

Обыкновенный блондин, мало чем примечательный на первый взгляд. Черты лица скорее мягкие. В глазах виден ум. Мог ли этот человек искренне зацепить Катю?

Когда она сказала, что любит его, не поверил. Теперь какого-то чёрта сомневаюсь – и это бесит.