Все тело пульсирует жаром несмотря на мокрое ледяное платье, а сердце скоро попросит выходной. Очень хочется плакать от жалости к себе и маленькой Ае, которую я потеряла, но не выходит. Глаза совершенно сухие.

Опускаю стекло, впуская в салон прохладный ночной ветер. Кажется, что это тот самый ветер перемен. Он хоть иногда приносит что-то хорошее?

Всю дорогу чувствую обеспокоенный взгляд Сони, но заговорить она решается только когда мы выходим у нашего подъезда.

– Ай, ты что делать будешь? Может, у меня останешься? Что-то мне тревожно, – она так смущается, будто напрашивается ко мне переночевать, а не предлагает мне помощь.

Мы же совсем чужие люди, практически не знакомы, а она так тепло ко мне относится, что начинает щипать в носу. Я согласно киваю и тянусь обнимать.

– Ну вот и отлично. Не хотела тебя одну оставлять.

Соня идет к себе, а я, оглядываясь как воришка, опасливо открываю двери в уже совсем чужой дом. Коридор освещает только синяя лампочка роутера. Где-то в глубине кухни слышится тихое урчание холодильника. И больше ничего. Пустота и тишина.

Стараюсь все делать очень тихо. Будто боясь спугнуть спокойствие. В чемодан – только самые необходимые вещи. Открываю ящик стола, чтобы взять папку с документами. Под ней почему-то лежит наш свадебный альбом. Не могу себя остановить и тянусь к тяжелой бархатной папке. Сползаю вместе с ней на пол, в уголочек между столом и кроватью.

Яркими кадрами застыли счастливые воспоминания. На каждом фото мы смотрим только друг на друга. Смотрим с такой теплотой и нежностью, что в сердце впиваются острые иглы от контраста с сегодняшним Олегом.

Звук какой-то возни у двери заставляет меня встать, рассыпая веером незакрепленные фотографии веером.

Неужели не успела?

Я замерла. Застыла на одном месте в ожидании бури, будто бы так меня никто не заметит и беда обойдет стороной. Я почти слышала раскаты грома. Они взрывались в ушах так сильно, что я не различала никаких звуков, доносящихся из прихожей. Похолодела кровь в венах, пальцы начали дрожать, я чуть было не выронила альбом. Представила с каким звуком он бы шлепнулся на пол и прижала его к груди, чтоб наверняка не уронить.

Страшно не только оттого с какой стороны Олег себя сегодня показал, но и от контраста перемены.

Он всегда был защитой и опорой. Самым близким мне человеком. После особенно тяжелого дня, от всего мира я пряталась именно в нем. Забиралась на колени, утыкалась носом в ключицу и вдыхала теплый аромат кожи с пряными нотками лимонно-имбирного парфюма. Олег, кажется, все понимал без слов, а мне не хотелось нагружать его мелкими проблемами. Просто наслаждалась близостью и жадно впитывала его тепло. Воспоминания о его нежности сейчас, когда тело переполнено страхом, ощущаются чужеродными.

Сквозь грохот в ушах и мое шумное дыхание прорывается шаркающий звук шагов. Спустя несколько бесконечных секунд ожидания из темного коридора в комнату вплывает белое привидение.

– Ты чего тут так долго? – скрипящий шепот разносится из темноты.

Я недолго раздумываю, а не грохнуться ли мне в обморок, но очень вовремя различаю в лицо Сони. Она надела белую шелковую пижаму с длинным рукавом и выглядит парящим призраком.

– Я заждалась уже, пойдем скорее?

Меня так резко отпускает страх, что я, вскочившая на ноги от испуга, резко плюхаюсь на кровать, все также продолжая сжимать в руках альбом.

– Ай, ты чего? Напугалась, что ли? – она делает шаг ко мне, но спотыкается о десятки разбросанных фото, – Ой! Это… Давай мы это уберем быстренько? Я помогу.

Соня быстро складывает снимки в стопочки. Я тоже отмираю, разжимая побелевшие пальцы на альбоме, и наклоняюсь за снимками. Маленькие карточки, снятые на полароид. Вторых экземпляров таких фото попросту не существует. В этом их уникальность и ценность. На первом снимке, что подбираю, мы с Олегом едим торт. Какая свадьба без приключений? Вот и наша не обошлась.