– Чего грустим? Ну-ка, – он отобрал мой телефон и нагло сбросил звонок, – вот и всё. О, ты квартиру ищешь?

– Ищу. Привет.

– Привет, – хмыкнул. – А почему муж не озаботился поисками жилья? Вы у родителей живете?

– Я живу. Одна. Муж объелся груш. Не хочу об этом говорить.

– Да я вроде не дурак, всё понял.

– Что ты понял?

– Левачит? – Макс широко расставил ноги и запрокинул голову, улыбаясь солнцу. А я не смогла ему ответить. Это такая грязь. – С квартирой помочь? Или хочешь рисковать, и снимать жилье с неадекватными соседями за стенкой, тараканами и клещами?

– Ты же мент, а не риэлтор.

– Я и швец, и жнец, – подмигнул он, вскочил и протянул руку. – Идем гулять, кнопка. Кислая, помятая, страшненькая, аж бесишь.

– Ах, ты! – шутливо замахнулась я на Макса.

– Идём гулять, страдалица, – увернулся он.

Я посмотрела на него с сомнением, но выглянувшая с балкона мама придала мне ускорения. И я вложила свою руку в ладонь Макса. Почему бы и не погулять с ним? Я теперь свободная женщина, могу проводить время и принимать помощь от посторонних мужчин. А Макс… может, зря мама гоняла его от меня? Даже участковому жаловалась, помню. И мне запрещала даже в его сторону смотреть.

А что было бы, если бы?..

– Снова нос повесила, – приобнял меня Максим. – Всегда хотел спасти принцессу из башни. Дракон, вижу, в ярости, – кивнул он на балкон, – но принцесса свободна.

– Дракон вполне способен дунуть на нас огнем.

– А я посажу тебя на своего коня… хотя я, блин, ни разу не рыцарь. Так что садись-ка, принцесса, в мою тачку, и поедем веселиться. По-взрослому.

– Не говори мне это слово, – хихикнула я.

– По-взрослому? Ладно, тогда взрослый дядя сегодня будет развращать юную принцессу, – Макс открыл дверь своей машины, и я почти успела сесть, как атмосфера резко изменилась.

Обернулась, и увидела что Макс и Давид стоят напротив друг друга. Макс скалится, его верхняя губа по-звериному приподнята. А Давид покраснел от ярости. Как я могла пропустить его появление?

– Дава, уезжай, – попросила я.

– А ты неплохо проводишь время, дорогая, – процедил муж, глядя не на меня, а на Макса. – Я, как идиот, бегал за тобой, извинялся за то, в чем не виноват, цветы таскал, звонил, писал… А ты? Загуляла? Ай да верная женушка! И ЭТО – моя замена? Ну ты и…

Макс не стал ругаться, и договорить Давиду не позволил. Он поступил как обычно – замахнулся и ударил. Они с Давидом сцепились, а я беззвучно закричала, прикрывая рот ладонью. Мне разнять их? Позвать кого-то? Что делать? Я никогда не видела Давида дерущимся, он руки бережёт. А Макс постоянно агрессирует, сколько я его помню.

Они же сейчас поубивают друг друга!

Вдруг меня крепко обняли чьи-то руки, и потянули подальше от драки.

– Я вызвала полицию, – выкрикнула мама. – Марков, я всё видела, показания дам, слышишь? Тебя посадят. А ну-ка прекратите! Боже, что творят!

Мама причитает. Дава и Макс дерутся. Слышу их хрипы, удары, хлесткую ругань. Но никто почему-то не вмешивается. Никто не разнимет их.

– Макс, Дава, хватит, – закричала я но, кажется, только подстегнула их.

– Это ты виновата! Покалечит он Давида, что будешь делать? Его отмажут, он мент, – сжала мои плечи мама, и я расплакалась.

Мне больно от каждого удара, которыми мужчины осыпают друг друга. Я так хочу, чтобы они прекратили, чтобы Давид ушел, чтобы мама не шипела мне на ухо!

– Эй, мужики, расцепитесь, – закричали справа, и я смогла выдохнуть.

Приехала полиция.

– А у тебя есть такие штучки, как в фильмах? Ручка-фотоаппарат, жучок-брошка…

Макс откинулся на спинку стула. Закрыл лицо руками и хрипло засмеялся.