— И решила, что я сплю с твоим мужем! Долго думала?

Подавленно замолчала.

Настя права, я окончательно рехнулась.

Но это невыносимо уже, подозрения меня с ума сводят.

— Открой дверь, — попросила. — Я успокоилась.

— Успокоилась она. А у меня тут весь пол в крови, — зло выплюнула Настя. Но все-таки открыла дверь.

Увидела подругу и вздрогнула.

Красными пальцами она держится за нос. А на пол и, правда, капает кровь.

— Я тебе нос разбила? — шепнула.

— И я тебя убью, — пообещала Настя и толкнула меня плечом, убирая с дороги. Она двинулась в ванную, я за ней. Настя всхлипнула. — И даже не извиняйся, Лиля. Все равно не прощу.

— Насть…

Подруга остановилась перед зеркалом. Убрала руку от лица и завыла.

— Как я пойду на работу?

— Ты ведь секретарь, — ляпнула.

— Раз не фотомодель, то можно нос ломать? — Настя зыркнула на меня в зеркало. — Лиля! Вот именно — я секретарь. Лицо фирмы! А ты нашего директора видела? Он мне премии за красоту выписывает. А теперь что будет?

— Останешься без премии в этом месяце?

— Да! Господи, кому расскажешь — не поверят. Все решат, что меня любовник избил.

— Это он шарф привязал к кровати? Любовник?

Настя не ответила. Включила воду и склонилась над раковиной.

Встала у нее за спиной.

Настя моет нос, в слив стекают розовые ручейки.

Какая я черствая.

Вместо посиделок с подругой и разговоров по душам черте что устроила. И продолжаю думать про Давида.

Где он сейчас?

— Ко мне сегодня приходил мой мужчина, — веско сказала Настя, выключив воду. Придвинулась к зеркалу и задрала нос, высматривая потери. — Или ты думаешь, что только у тебя есть мужчина, а у других нет? Так вот. Мой меня любит хотя бы, — уколола она. — У нас такая страсть, что тебе и не снилось, ясно? А шарф, — Настя сдернула с сушилки полотенце. Морщась, начала осторожно промокать лицо. — Мы в городе пересеклись с Давидом, и он передал. Всё? Устроила мне, блин, допрос.

— Что-то нашло, — пробормотала удрученно. — Просто Давид…

— Изменяет тебе, — Настя прошла мимо меня обратно в кухню. Загремела дверцами шкафа и вытащила аптечку. — Лиля, разводись, я тебе уже сказала. Пошли его к черту — и уходи. Я тебя расстраивать не хотела. Но тоже чувствую — муж тебе неверен. Он не любит тебя, дорогая, — подруга повернулась и погладила меня по щеке. — Езжай сейчас домой. И собирай вещи. За нос я не сержусь. Ведь ты в стрессе, милая.

— Меня всю колотит, — подтвердила. Посмотрела на открытую аптечку. — Помочь? Давай обработаю.

— Я справлюсь, — мужественно заверила Настя. — А для тебя главное теперь — вещи собрать и уехать к родителям, — она развернула меня и повела к выходу. — Прими как факт, что он любит не тебя, а эту свою женщину. Прими — и живи дальше, солнышко, — дала она мне напутствие.

Возможно, Настя права, я же сама понимаю — Давид не дома, не в клинике…

Он с женщиной.

Кивнула.

Торопливо оделась.

И вышла за дверь.

ДАВИД

Вышел с балкона и лицом к лицу столкнулся с разъяренной Настей.

— Это нормально по-твоему? Ты слышал, что устроила твоя чокнутая жена?

Слышал.

Я ее сегодня не узнал.

Моя девочка полезла из-за меня в драку.

Моя фурия, воительница, бестия…

Неужели настолько любит меня?

Моя красавица, чертовка, богиня…

— Лилька меня изуродовала, — Настя плюхнулась на табурет. И поймала меня за рукав пиджака. — Куда пошел? Лечи меня.

— Настюша, Лиля хуже не сделала, — наклонился к ее лицу. Этот длинный нос и раньше внимание привлекал. А сейчас, распухший и красный — картины, в общем-то, не испортил. — Не устраивай драму. Лиля была в своем праве.

— Избить меня? — поразилась Настя. Ударила меня по груди. — Ты обалдел, Давид? Ты что, ничего ей за это не сделаешь?