Подкрасила губы.

И покосилась на телефон мужа, лежащий передо мной.

— А ты сегодня дома? — крикнула. — Никуда не собираешься?

— Лиль, из туалета можно выйду сначала? — глухо отозвался Давид.

Хмыкнула.

Ногтями постучала по черному экрану телефона.

И не выдержала, взяла сотовый в руки. С замиранием сердца ввела пароль.

Фух.

Разблокирован.

Пароль муж не менял.

Так…

Закусила губу.

Я уже решила, что доверяю. И мама его мне сказала вчера, что, правда, отправляла к нему на прием дочь подруги.

С Вероникой вопрос закрыт.

Или почти закрыт.

Мысленно ругая себя, залезла в сообщения.

Только убедиться, что в ту ночь пациентка писала гневное послание с кучей восклицательных знаков.

Какое это было число?

Затаив дыхание, осторожно листнула ленту сообщений вниз.

Так, так, так…

Нет ничего!

Никакой злобной клиентки.

Судорожно пролистала еще раз.

И бросила телефон, едва хлопнула дверь и из коридора прозвучал голос мужа:

— Любимая, я весь внимание.

Муж вышел ко мне с лениво-расслабленным выражением лица, какое у него бывает, когда Давид возвращается домой.

— Что ты там спрашивала? — он встряхнул мокрыми руками.

— Я тоже работаю пальцами, — от волнения выразилась по-идиотски. Муж изогнул густую бровь. Я поправилась. — Я музыкант, а ты хирург. Но я ношу обручальное кольцо, — выставила перед его лицом безымянный палец. — А ты нет.

— Не думал, что тебя это огорчает, любимая. Ты не говорила, — Давид приблизился. Мягко оттеснил меня от столика. Из ящичка достал шкатулку, из нее свое кольцо.

У меня на глазах надел его. Поднял голову.

— Раз уж у нас минутка откровений. Признавайся, Лиля. Еще тебя бесит моя прическа, — Давид взъерошил волосы. — И то, что я хлюпаю, когда пью чай. Еще те серые ботинки, — он понизил голос. — И…

— Давид! — замахнулась, чтобы шлепнуть его по груди.

Он перехватил мою руку и рывком притянул к себе.

Он смотрит мне в глаза.

И улыбается.

А я не могу сдержать ответной улыбки.

— Твою прическу я обожаю, — призналась. — Как и всего тебя. Вместе с ужасными серыми ботинками. Ладно, мне пора, — отстранилась.

Наклонилась, чтобы застегнуть сапоги.

А когда выпрямилась — пиликнул телефон мужа.

Пришло сообщение.

— Что там? — вытянула шею.

— Секретарша на счет завтра уточняет, — Давид мазнул по экрану рассеянным взглядом. — Показать?

— Нет, нет, — отказалась и застегнула пальто.

— Опять что-то не так, Лиля? — заметил Давид.

Черт.

То сообщение от пациентки он мог и удалить.

Спрошу про него — буду выглядеть подозрительной дурой.

Которая не доверяет и тайком роется в его телефоне.

Ведь всё хорошо, вчера был прекрасный ужин с родителями. А после — изумительная ночь.

Я себя накручиваю.

— Всё так. Просто из борделя весь день звонят — тебя потеряли, — хихикнула. — Ты вечером дома?

— До борделя, пожалуй, прокачусь, — тоже пошутил он. — Давай подвезу, — Давид начал собираться.

— Отдыхай, — остановила мужа, когда он уже потянулся к пальто. — Вернусь часов в одиннадцать.

— Да, моя красавица.

Взяла футляр со скрипкой и вышла за дверь.

До ресторана добралась вовремя, несмотря на пробки.

Поздоровалась с Денисом и музыкантами, успела выпить чашечку чая. А когда заняла свое место на маленькой сцене — в зал зашел знакомый мужа.

Константин.

Тоже врач, кажется, сокурсник его бывший.

Мы недавно ходили с Давидом к ним в гости.

У него очень милая жена, она готовит изумительные ватрушки.

И высокая блондинка в откровенном платье, которую Константин обнимает за талию — она даже близко не похожа на его супругу.

Они заняли столик рядом с сценой.

Константин самодовольно осмотрелся в зале.

Поймал мой взгляд.

И в лице поменялся, поджал губы. Мрачно кивнул. Поколебался, но все же отодвинул стул для блондинки, а сам уселся спиной к сцене, чтобы не видеть меня.