— Миш, тебе пора, — пытаюсь остановить его пылкий порыв.

—Ты была вчера… м-м-м… так бы и съел, — он скалит идеальные зубы— Р-р-р! Ам!

Он со стоном впивается в мою шею, втягивает кожу, я взвизгиваю, откидываю голову и даже не замечаю, как трусики скатываются к щиколоткам.

Муж приподнимает меня…

— Миш… Миш… погоди… постой…

— Не болтай, моя девочка, иди ко мне…

— Миш…

Но он уже не слушает, только бормочет в ритме движений:

— Давай, давай… вот так… вот так…

Выворачиваю голову: глаза мужа полузакрыты, он весь в процессе, его руки крепко держат меня за талию, приподнимают и опускают. Он смещает одну ладонь на спину и давит на меня. Без слов понимаю: надо нагнуться. Теперь муж работает, как отбойный молоток: мощно, сильно, без устали. Плитки пола пляшут перед глазами, туда-сюда, туда-сюда, чашка с изображением пышных грудей то приближается, то уплывает, пучок волос от тряски распускается, залепляет лицо.

Я постепенно тоже завожусь, начинаю поддаваться ритму, возбуждению, моменту.

— Ох! — вскрикиваю на пике.

— Банзай! — отвечает Мишка.

Мы оба замираем, слышится только тяжелое дыхание. Я прихожу в себя первой, сползаю с колен.

— Погоди, сначала я в душ! — вскакивает Мишка, бросает взгляд на настенные часы, охает: — Черт! Опаздываю!

Муж несется в ванную, я медленно надеваю трусики, закручиваю в пучок волосы, оглядываюсь на разбомбленную кухню. И когда мы смахнули на пол салфетки, вилки, хлеб?

— Юль, я ухожу! — кричит Мишка из прихожей.

Встряхиваюсь.

«Нет, так нельзя! Выясни все сразу! — приказываю себе и бегу к двери.

— Миш, тебе ночью кто-то прислал смс.

— Ага, — мычит муж, обуваясь. — Поздравляшки начались.

— А кто тебя, кроме меня, еще дорогим называет?

Спрашиваю небрежно и отворачиваюсь: не могу смотреть в лицо неприятностям, даже предполагаемым. Муж отвечает мгновенно, словно заранее приготовил ответ.

— Мама, сестра, Глеб…

— Глеб? — я теряюсь.

Друг мужа больше походит на ловеласа, не пропускающего ни одной юбки, чем на манерного кривляку.

— Да, может иногда брякнуть по приколу, — Мишка встает, роняет с вешалки мою косынку, она падает на пол. Не заметив, он наступает на нее. — Вот черт! — трясет ногой. — Я побежал. Сначала в министерство, потом в клинику.

Я поднимаю косынку, зажимаю в кулаке: ни за что больше не надену!

— Погоди, погоди, не торопись! — хватаю мужа за рукав. — А коллег ты собираешься сегодня угощать? Мне что-то приготовить?

Мишка целует меня небрежно в щеку и открывает дверь: как всегда деловой, активный, полный жизни.

— Обязательно. За мой счет обед. Не парься, зая.

За мужем хлопнула дверь, а я от случайно брошенного «заи» впадаю в ступор. Никогда мы с Мишкой не опускались до любовных банальностей. Все эти котики, зайчики, лапули, бэмби, принцы огурчики и принцессы розочки в нашем доме не водились.

И вдруг «зая»!

Откуда?

Почему?

4. Глава 3

— У тебя паранойя, — заявляет мне приятельница Галка, в приемную к которой я заглядываю на чашку кофе. — Ты чего завелась в такой день?

«Хорошо рассуждать о чужой беде! — надуваюсь я, как пузырь от жвачки. — Тебе же никто не изменяет».

Галка все еще в поиске того самого, единственного и неповторимого. Принцы на белом коне меняются, превращаются в идиотов и козлов, но она по-прежнему не унывает. У нее не бывает плохого настроения. Галина всегда, как говорят, на позитиве. Активная жизненная позиция у моей подружки во всем. Кроме основной работы, она еще занимается общественными делами университета, организовывает выезды, корпоративы и тимбилдинги. Причем делает это все с огоньком и удовольствием.

Но в то же время рядом с ней, как на вулкане, того и гляди, полыхнет, бомбанет, а достанется всегда самому близкому.