-Вы же сами просили до конца недели.

-Милая, у всех людей неделя заканчивается в воскресенье. А сегодня пятница. Это я сама виновата, что не уточнила. Какая ты молодец. А за это ты заслуживаешь премию, - достает из кошелька пятитысячную купюру.

-Нет, что Вы! Вы и так мне платите больше, чем остальным. Ничего не надо. Нам хватает.

-Упрямая, прямо как твоя покойная мать. Та тоже никогда ничьей помощи не просила. Никто до последнего о ее болезни не подозревал. Сама варилась в своей боли. Даш… Ты возьми, не обижай.

-Не надо… Я не хочу пользоваться Вашей добротой. Вы и так многое для меня сделали.

Мамы не стало, когда мне было 18. Отца никогда не было, он испарился, как только узнал о маминой беременности…

Тетя Геля помогла мне поступить в хороший университет, оплачивала первый год учебы, а потом мне каким-то чудом удалось перейти на бюджет.

После учебы она устроила меня к себе. И я ни дня не пользовалась тем, что она – моя крестная. Всегда усердно работала, старалась и боялась ее подвести.

Я ей всем обязана. Я ее люблю, уважаю и ценю. И мне очень больно оттого, что двое самых близких и родных мне людей не могут найти друг с другом общий язык.

3. Глава 3.

-Дорогой, я дома…

Володя обычно встречал меня с поцелуями и объятиями. Но сегодня этого не произошло.

Странно. Из прихожей вошла в нашу с Вовой спальню. Муж спал в постели, громко посапывая. Бедненький, ему, наверное, плохо. Подошла ближе и дотронулась ладонью до его лба. Вроде не горячий.

-Мммм, любимка моя вернулась, - прошептал он сквозь сон. А мне вдруг так хорошо на душе стало.

-Спи, любимый… - поцеловала его в щеку. Муж показался мне очень бледным.

Надо ему суп куриный сварить. Да уж, а в холодильнике – шаром покати. Придется в магазин идти. Хорошо, что он недалеко. В кошельке почти пусто… Значит, опять надо пускать в ход мою редеющую с каждым днем заначку. Ничего, я еще накоплю. И обязательно мечту свою исполню. А сейчас Володе надо выздоравливать. Это мы, женщины, сидим на вечных диетах, а мужчинам надо нормально питаться.

Тихо, чтобы не разбудить любимого, открыла шкаф и просунула руку на полку под свою одежду. Взяла из конвертика немного денег, спрятала его обратно, а затем отправилась в магазин за продуктами.

По возвращении поставила вариться курицу, а в это время решила немного прибраться. Протерла пыль, разложила вещи по своим местам, а затем хотела поставить вещи на стирку. Все белые рубашки мужа лежали в корзине для белья. Целых три собеседования на этой неделе и ни одного успешного. То он не подходит, то должность постыдную предлагают, то зарплата низкая.

Бедный мой Володька. Знаю, как ему это морально тяжело дается. Сначала он был уверен, что это временная безработица. Но постепенно его уверенность в себе все падала и падала. И теперь на каждое новое собеседование он идет, как на каторгу.

«А это что такое?» - я удивленно хлопала ресницами.

На воротнике белоснежной ткани виднелось ярко-розовое пятно. Я не сразу поняла, что это за пятно и чем его можно отстирать. Потому присмотрелась и…

Осознание острым лезвием разрезало мои мысли, а сердце больно кольнуло острой стрелой. К горлу приблизился неприятный ком, и я была готова разрыдаться.

Но продолжала рассматривать этот ярко-розовый след… След чужих женских губ. Будто метка, клеймо… Будто специально для меня оставленная. Как доказательство того, что мой мужчина - мой только наполовину.

Отбросила мерзкую рубашку в сторону. Должно быть, этому есть нормальное объяснение. Может… Может, в автобусе кто-то случайно прислонился. Только Володя не ездит на автобусе.