Совсем с ума сошел уже.

Смотрю то на охранника, то на девушку и думаю, что же делать. Отступлю, покажу себя слабаком. Буду давить, могу упасть в глазах двух людей, ведь Дамир Хасанов не воюет с детьми и женщинами, тем более беременными, только с равными и более сильными. Никак иначе.

Патовая ситуация.

– Простите, что-то не так? – за спиной раздается тоненький голосок.

Не выдержала, выбралась из норки, хотя ей явно запретили. Смотрю на людей напротив и понимаю, что им не нравится расклад. Но теперь отступать некуда. Мышка сама пришла в лапы к тигру. Не отпущу. Это понимают все. И не только по моей довольной морде.

– Милана, иди на кухню, – пытается надавить на нее хозяйка, но поздно.

– Виолетта, мне кажется все карты разыграны. Вернемся к первоначальному варианту. Люди, столик, разговор.

Не вижу, что происходит за спиной, но чувствую, как Милана, а ей идет это имя, дает понять своей заступнице, что нас можно оставить наедине. Долгую минуту девочки сражаются взглядами, и малышка побеждает. Морсовская встает с места, уступая его той, что так желанна.

– У вас не более десяти минут. После, Дамир Самирович, вас на выход попрошу уже не я. Разумеется, если моя сотрудница вернется на рабочее место вовремя, вы можете закончить свой отдых в моем заведении.

Киваю ей, а сам смотрю за рядом топчущейся девчонкой. Поняв, что разговор закончен, Виолетта уходит, а ее подруга все так же мнется, не зная, что ей делать. Забавно наблюдать за ее переменами. Наивная, храбрая, местами отчаянная, нежная и робкая. Девушка-контраст. Оттого и интересна.

Такую можно разгадывать всю жизнь и не разгадать. Слишком много граней, которые можно сочетать, и с годами их станет только больше.

В кремовом костюме поваренка, белом переднике и колпаке, она похожа на чудо. Все ей к лицу. И роковые наряды, и повседневные, и такие рабочие. Фантазия играет совсем не в том направлении. Стоп, Хасан, сегодня ты будешь только разговаривать.

Не знаю, что скрывает эта ангельская внешность, но в глазах виден неподдельный страх. Не ко мне. К жизни. Она на грани. Видел я людей с таким взглядом. Таких спасти трудно, а сломать по щелчку пальцев. Последнее нежелательно. А значит, меняем тактику. Главное – не потерять самоконтроль, как это происходит каждую встречу с ней.

Раз, и прощай адекватный Дамир, привет лютый Хасан. И Милана делает все, чтобы пробудился именно второй вариант, закусывая нервно губки. Стоит, мнется, смотрит куда угодно, но не на меня, чем люто раздражает.

– Присядь, – вздрагивает, но покорно выполняет, что прошу. – Так, начнем с того, на чем остановились. Кто тебя расстроил?

Милана

Как же рядом с ним страшно и спокойно одновременно. Не понимаю себя, свои противоречивые чувства к нему. Казалось бы, после слов Оксаны, нашего администратора, после его сжатых кулаков и этого хищного взгляда, которым он меня и раздел, и отругал, я должна обмирать от страха. Но нет, я вся в предвкушении.

Почему-то после встреч с ним, во мне словно заряд бодрости повышается. Он, как солнышко для цветочка, дает сил пережить ненастную ночь. Согревает, позволяя скопить немного энергии. Гляжу на него и понимаю, что где-то в глубине души ждала очередной встречи.

Сумасшедшая. Мне бежать надо от такого человека подальше.

Да и не развелась ведь еще толком. От чувств к мужу бегу. Боюсь простить его, дурака, принять. Он ведь умеет убеждать, и, если захочет, окутает сознание паутиной.

А Хасанов, он бы стал так дурманить? Нет. Ему это не надо. Он другой.

– Милана, я жду ответа, – произносит с нажимом, и я невольно вздрагиваю от своего имени, протянутого таким, чуть хриплым голосом.