Каждая картинка отдает острой болью в сердце, от этого выть хочется. Каждую ночь просыпаюсь в холодном поту. Это страшно. Но как избавиться от снов? Отпустить? Но я не могу. Это надо принять, пережить. И от одной мысли становится больно.

От снов тоже душу рвет.

Нет. Пока проще бежать. И делать что-то прекрасное. Например, розочки на пирожных.

– Правда, Мил, все шикарно настолько, что, если бы не диета, точно бы половина кексиков не дожили бы до выноса на витрину, – встрепенулась и Люся.

– Слушай, а ты можешь торт на день рождения сделать? У меня парень – тот еще сладкоежка, – Оля подхватывает всеобщую волну восхищения, и я чувствую, как щеки начинают пылать.

– Девчонки, у меня обычная выпечка. Вы чего? – пытаюсь прекратить хвалебные оды, пока совсем не запылала.

– Нет уж, ты с темы не соскакивай. Я заплачу, не думай, что просто так.

– Да я не думаю, успокойся. Просто у меня дома ничего нет, только если здесь испечь, если Летта разрешит все…

И тут я понимаю, что позволила себе лишнего. Девчонки замечают паузу, но напряжение здесь только с моей стороны. Надо привыкнуть, что мне в этом вопросе они многое позволяют. Эх, и почему я теперь остерегаюсь каждого шороха? Не все люди ведь плохие.

– Да все нормально, – разряжает обстановку Ксю, нарезая яблоко для фруктового салата. – Девчонки, а вы не заметили, что у нас уже три дня подряд появляется сам Хасан? Интересно, почему?

От упоминания знакомого имени рука дрогнула.

– Черт, – девчонки отвлекаются на меня, но я отмахиваюсь от них, и они продолжают.

Скидываю с кекса весь крем, плевать, что это деньги, мне нужно качество, а подруга простит. Я просто растерялась. Неужели ее сообщение все же реально? Не то, чтобы я сомневалась в ее искренности, но ведь в моей жизни ничего не изменилось. Посторонних вокруг нет, чужого присутствия не чувствую, и на кухню Хасанов не пробирается. Странно все это.

Меня так не удивила даже новость от Берского, что муж подписал документы об увольнении без отработки, и спокойно отнесся к уведомлению о разводе. У него ведь все хорошо с сестрой. Это в больнице надо было со мной разговаривать в приказном тоне, обвинять во всех грехах, переложить всю ответственность на мои плечи. А тут что?

Любовница беременна, жену можно подменить перед партнерами. Все идеально. Еще и грядущее отцовство бонусов в глазах партнеров предаст. Я балласт, от которого он так легко избавился.

Балласт. Какое точное слово.

Я балласт. Или он мой. Запуталась. Слишком долго жила другим человеком, что потеряла себя. Разлюбила себя. А так не должно быть. Нельзя теряться в другом. Надо оставаться собой. Но так легко это сказать, и так тяжело сделать.

Сгружаю все десерты на передвижной столик и еду в зал. Надо заполнить витрину красотой, через полчаса будет основной наплыв людей, и надо быть готовыми.

– Ой, Мила, у нас опять драка будет, – начал Сашка. – Ты вон те, с шариками, поставь в рядок, так проще доставать будет. Вчера их за три минуты растащили.

– Хорошо.

Я киваю ему и начинаю сервировку. Все симметрично, по цветам и вкусам, чтобы продавец легко ориентировался. Все для общего комфорта. Но сейчас мне это в кайф, потому что никто не просит сделать так, как хочется им, они запоминают, как делаю я.

Тилиньк.

В кармане пиликает телефон, оповещая о новом сообщении. Опять кредит предлагают взять. Вот сто процентов. Возьмите, шиканите сейчас, а потом ужимайтесь. Главное ведь – сейчас. Ух, паразиты, дурят людей. Но смахнуть смс придется, иначе так и будет раздражать уведомлением. И только хочу это сделать, как цепляюсь за имя контакта.