Его извечная собранность и умение держать себя в руках мгновенно исчезли, выдавив наружу несвойственную эмоциональность. Петя следил за резкими движениями друга: шагами, игрой желвак и неспокойным танцем рук, которые то ерошили волосы на затылке, то складывались в кулаки, и не мог понять, почему в его груди было спокойно.

Максимально, предельно, оглушительно спокойно.

Нет, там жгло что-то, но сердце не стучало и не вырывалось из грудины. Оно, наоборот, словно сбавляло свой ход и с каждой минутой стучало все реже после внезапной случайной встречи с Майей. Майей, которая раньше была его.

— Я поверить не могу. Ты же отличный водитель! Как такое могло случиться? — Дима сыпал вопросами, а у Пети просто не было на них ответов. Он пожал плечами. — И что потом? Что с ней?

— Я не знаю, Дим. Я правда не знаю, — он подошел к столу и грузно опустился в кресло. Откинул голову и на секунду прикрыл глаза. В груди снова вспыхнул огонь. — Она выглядела плохо. Лицо, руки поцарапаны… Кровь текла. И она… она тяжело дышала, словно ребра были сломаны. Я скорую вызвал, естественно. Сам боялся трогать, — Петя постучал костяшками пальцев по подлокотнику и, склонившись, зажал виски. Помассировал. — В больнице Майю забрали в приемное. Врач сказал, что все будет хорошо, но не пустил, пока ее осматривали. А у меня встреча была с новыми заказчиками, — очередное тихое ругательство прилетело с другой стороны стола. — Когда я вернулся, ее уже не было. Она снова исчезла, Дим. Ни адреса, ни телефона… Словно ее и не было.

— Ты не пьешь, не балуешься всякой дрянью, у тебя нет депрессии и ты счастлив, Петь. Это не могли быть галлюцинации. А значит, Майя действительно вернулась. Вопрос в другом, — Дима вздохнул и склонил голову к плечу, пристально глядя на друга, — будешь ли ты искать ее на этот раз?

6. Глава 5

Майя давно поняла одну простую истину, которая не раз спасала ее от падения в беспросветную, топкую, словно болото, депрессию — счастье можно отыскать даже в самых невзрачных мелочах.

Главное — сохранить в себе желание искать.

Вот уже две недели она как умалишенная улыбалась, рассматривая новую, только что купленную посуду. Сверкающие чистотой ковшики, сковороды и лопатки, формы для выпечки и противни. Она со щемящей душу радостью открывала коробки и распаковывала вещи, словно ребенок, который доставал подарки из-под светящейся огоньками елки.

Степан, просканировав яркий огонь в ее глазах, лишь усмехнулся, и уходя, бросил: «Если новые лопатки и металлические кольца доставляют тебе такое удовольствие, то я абсолютно спокоен, Майя. Вдохновение нужно ловить во всем, даже в посуде». И она не спорила, потому что в тот момент была максимально счастлива.

Царапины почти зажили, скобы на лице сняли, а к повязке на руке Майя привыкла, хоть и с нетерпением ждала дня, когда врач, наконец, разрешит ее снять. В груди еще немного тянуло. Изредка, но заметно, стоило только нырнуть мыслями в тот злополучный день. Майя старалась не анализировать причины этой боли: виной были трещины в ребрах или встреча с Петей.

Но, прячась за новым меню, десятками рецептов и нагружая себя работой, в последнее время она все чаще вспоминала мелкие, совсем незначительные и, возможно, не важные для других детали. На мужской брови появился крохотный шрам, а у глаз — россыпь тонкой паутинки морщин. Петя стал взрослее, серьезнее, мудрее, но он, как и раньше, пах апельсинами.

Майя качнула головой, смахивая воспоминания, и снова всецело вернулась мыслями к новому рецепту. Десерт был важен, ведь именно он должен был стать первой ступенькой в длинной лестнице ее успеха.