– Борис, что ты такое говоришь? Еще и в присутствии Серёжиной жены. Сейчас же забери свои слова обратно.

– Жены? – он усмехнулся, будто и не слышал слов сказанных матерью, окинул меня взглядом, словно оценивал как лошадь перед покупкой. – Прими мои запоздалые поздравления, не знал, что ты женился.

“Это же где надо было находиться, чтобы не знать о таком событии”.

– Прости Борис, но мы не знали куда ты уехал и куда надо было высылать приглашение, – вмешалась мама, её извинение больше напоминало обвинение.

– Ну да. Набрать мой номер намного сложнее,чем отправить гонца с приглашением, – и он вальяжно откинулся на спинку стула.

Анастасия Альбертовна сделала вид, что не обратила внимания на его колкий выпад.

Больше разговор на подобную тему не заходил, но в голове еще звучали слова Бориса про моего мужа и его любовь к секретаршам. Похоже, я одна находилась в неведении об его интрижках, а мать скорее всего покрывала сына.

На душе стало мерзко. Еще ни один новый год я не встречала так отвратительно, под стать настроению. Перед глазами пронеслись новый год в кругу семьи с мамой, папой и младшим братом, с подругами одноклассницами, в общаге, с Сергеем – с каждым годом праздник будто становился менее заметным и скучным. Ни тебе танцев до упаду, ни конкурсов, даже телевизор был выключен, а фоном играла какая-то симфония. Я, конечно, любила классическую музыку, но в наушниках и перед сном. Поэтому к двенадцати часам у меня начали слипаться глаза. И совсем чуть не вырубилась, когда свекровь вместо президента произносила свою речь. Как только куранты начали бить двенадцать раз, я махом осушила бокал шампанского и приготовилась к отступлению. Словно в подтверждение того, что надо уходить у меня заболела голова.

– Когда домой поедем? – понизив голос, чтобы не услышала свекровь спросила у Сергея.

– Я хотел с ночевой остаться.

– Оставайся. А я хочу домой, у меня голова болит.

– Полина, так ведь нельзя. Мама обидится, – возмущенно зашипел муж.

– Я думаю она будет только рада, если я уеду.

– А на чём? Ты подумала? Я выпил и за руль не сяду.

– Такси вызову.

– Наивная, какой таксист будет работать в новогоднюю ночь?

– Жадный.

Я вышла из-за стола. Анастасия Альбертовна о чем-то тихо разговаривала с мужем, но как только заметила мои телодвижения сразу отвлеклась от разговора.

– Полина, ты что-то хотела?

– Да, голова разболелась. Я, наверно, лучше домой поеду.

– Давай таблетку тебе дам.

– Да нет. Не надо. Я лучше домой. Всё было очень вкусно, безумно понравилось. С днем рождения ещё раз. Не обижайтесь, пожалуйста.

– А как же Серёжа? Серёжа ты тоже уезжаешь?

– Нет. Я останусь. Мама не переживай, Полина взрослый человек, сказала, что на такси доедет. Пусть едет, если так сильно устала, – фраза прозвучала довольно двусмысленно.

Я уже не слушала их разговор, скорее накинула пуховик, черные берцы, крикнула:

– С новым годом! – и вылетела из квартиры.

Я понимала, что моё поведение очень напоминало трусливое бегство, но мне хотелось свободы, вздохнуть полной грудью свежий воздух. Только на улице я ощутила как напряженно тело и потряхивает руки. Морозный ветер подхватил мои волосы и с силой швырнул в лицо. Даже если не приедет такси, я готова была идти пешком. Вытащила телефон, открыла приложение вызова такси.

“Пора становиться независимой и самостоятельной. А первое января самый лучший день, чтобы начать”.

Но моя решимость стала ослабевать после десяти минут ожидания.

“ Может вернуться? Просто скажу, что такси не приехало,” – но тут же одернула себя.

“Полина не будь тряпкой, то свободы тебе хотелось, то теперь готова вернуться обратно. Так давай девочка, ноги в руки и вперед, всего-то несколько улиц надо пройти, заодно и начнёшь худеть, как и мечтала. Тут наверно как раз километров десять будет”.