А те пара недель. Он же не замечал ничего. Не замечал, какая я счастливая. Ему было плевать на мое состояние. На меня.

А я не замечала. Ничего не замечала. Жила желанием стать матерью, заботами о муже и доме по привычке. Все. Больше ничем.

А Саша? Чем жил он? Работой и Ликой?

На меня ему было плевать. Более того, даже капли уважения к женщине, с которой он пять лет вместе пробыл - не осталось. Иначе бы он сказал правду. Иначе бы не выгнал на улицу без гроша в кармане прекрасно понимая, что жить мне не за что. Иначе бы… Много чего.

А еще мама. И папа.

Вся моя прошлая жизнь казалась ложью.

Но даже понимание всего этого это меркло перед потерей моего малыша…

Снова включился телефон. Это уже была Юля.

- Тань, ты куда пропала? - обеспокоенно спросила она.

- Юль, ты извини, я одна побыть хочу, - стараясь не всхлипывать, сказала я.

- Та-ак, ну-ка где ты, быстренько говори.

- На скамейке в сквере, тут рядом. Слушай, Юль, тебе не надоело нянчиться со мной? Зачем тебе оно надо?

- Все, сейчас приду, - проигнорировав мои слова, сказала девушка и повесила трубку.

Через несколько минут я увидела, как Юля идет навстречу. В который раз восхитилась тем, как хорошо она выглядит. И вообще, подруга самая настоящая умничка. Красивая, успешная, счастливая… Не то, что я.

- Та-а-к, - она присела на скамейку возле меня, - рассказывай, чего слезы льем?

Я пожала плечами.

- Танюш, - девушка сжала мою руку, - Саша твой - мудак самый настоящий. Подлый предатель и ничтожество… Неужели такой человек стоит того, чтоб из-за него убиваться?

- Я не из-за него, - всхлипнула я, - Точнее, не только из-за него.

Я прижала руки к животу.

- Слушай, у меня идея есть, - Юля встала на ноги, - Идем-ка!

- Куда?

- Идем-идем, - она взяла меня за руку и потянула.

Сев в ее машину, мы минут через двадцать затормозили у небольшой церквушки.

- Надень на голову шарф, - сказала подруга, делая то же самое.

- Мы что в церковь? Юль, я не то чтобы прям неверующая, но не сильно религиозна…

- Так я тоже “не сильно”. Вера - это одно, а религия - другое. Но очень хорошо помогает. Иногда.

Мы зашли в церковь. Там царил полумрак, горели свечи возле ликов святых. Людей практически не было. Подойдя к продавщице свечей, Юля купила одну. Отдала ее мне и подвела к иконе, на которой было изображено Распятие.

- Зажги свечу от других, поставь вот сюда и помолись за душу своего малыша, - прошептала она.

- Я не знаю, как…

- А ты молись просто, как умеешь.

Я и правда была не слишком религиозным человеком. Наверное, как и очень многие другие. Скорее агностик, чем последователь той или иной религии. А потому молилась редко.

Огоньки свечей расплывались перед глазами из-за застилавших их слез. Сделав, как сказала Юля, я мысленно просила у Бога об упокое души моего нерожденного малыша. Плакала и просила.

Слезы иссушали мою собственную душу, если она и правда у меня была, но от них, впервые за все эти дни становилось легче. По-настоящему легче. Словно тиски, сжимающие мою грудь, наконец-то разжались, дав дышать.

*******

Ты напрасно не стала с ним говорить, - сказала Юля.

После церкви, мы немного погуляли пешком, пока я успокаивалась, а потом пошли выпить кофе в выбранную наугад кофейню. Там я рассказала о звонке адвоката.

- Тань, вас все равно разведут, хочешь ты того или нет. Но, честно говоря, мне трудно понять, почему ты этого не хочешь. После всего, что случилось… За что ты держишься?

А и правда. За что?

- Тебе тоже нужен адвокат. То, как твой муж с тобой поступил - это скотство. У тебя есть права на…

- Не хочу! Не надо мне от него ничего, Юль. Пусть подавиться своим баблом чертовым.