Я качаю головой.

- Не нужно всего этого. Зачем мне его деньги? Я просто хочу, чтобы нас больше ничего не связывало. Просто свидетельство о расторжении брака сделает меня более чем счастливой.

Глеб хмурится. Он явно несогласен с такой позицией.

- Подумайте еще раз. Закон не считает, что это целиком и полностью его деньги. Вы имеете права. И не стоит так легко разбрасываться своим.

Я грустно улыбаюсь своему адвокату.

- Это не гордость или слабость, - объясняю я. – Просто в моем положении нужно расставлять приоритеты. Не знаю, сказал ли вам Давид Тигранович, но я жду ребенка. Поэтому чем скорее закончится развод, тем спокойней пройдет моя беременность. Это главное. Будет просто идеально, если я вообще не увижу Германа Воецкого даже на суде. Это возможно? В последнюю нашу встречу он вел себя очень агрессивно. Я не хочу рисковать здоровьем ребенка.

Мужчины переглядываются, заставляя меня напрячься.

- Понимаешь, Аннушка, - говорит осторожно Давид Тигранович, - мы тут посовещались с Глебушкой и решили, что сказать Герману о ребенке тебе все-таки придется.

5. 5

Я пугаюсь даже мысли о том, чтобы поговорить с Германом. Сомневаюсь, что его обрадует новость. Как он отреагирует? Откажется от нашего ребенка? А что, если нет? А что, если он захочет его у меня отобрать?

- Я не хочу видеть Воецкого, - мой голос звучит резко.

Давид Тигранович мягко кладет руку мне на плечо.

- Анют, Герман оказался плохим мужем, с этим никто не спорит. Я в нем сильно разочарован, - уговаривает Давид Тигранович. – Но ребенок не только твой. Подумай, пожалуйста, об этом без эмоций. Я знаю, ты боишься реакции Германа и злишься на него. Но он должен знать. Если ты скроешь беременность, это может иметь печальные последствия.

- К тому же ребенок тоже имеет права, - настаивает на своем Глеб. – Вы можете подарить бывшему мужу причитающиеся вам по закону деньги, но подумайте о ребенке. Возможно, он не хочет, чтобы вы отказывались от его доли. Крутое образование, хорошая медицина – все это доступно не благородным людям, Анна Сергеевна, а тем, кто может заплатить. Подумайте об этом.

- Я смогу заработать на это сама, - не слишком уверенно спорю я.

- В любом случае, сокрытие беременности - это риск. Вы понимаете, что адвокаты Воецкого могут воспользоваться вашим обманом.

Все это так давит на меня. Может, они и правы. Но во мне возникает лютый внутренний протест, когда я допускаю мысль о том, чтобы включить Германа в нашу будущую жизнь даже в роли номинального отца.

- В любом случае я не могу с ним связаться, - привожу я последний аргумент. – Он не отвечает на мои сообщения и звонки. Сомневаюсь, что охрана пустит меня к нам в дом или в его офис.

- Это не проблема, - деловито кивает Глеб. Он уже понял, что продавил меня. – В таких ситуациях и нужны адвокаты. Предлагаю записать видеосообщение. Я свяжусь с адвокатами Воецкого. Запустим переговоры по бракоразводному процессу. Передадим через них видео. Вы были у врача? Нам понадобится медицинское подтверждение беременности.

В этот же день Давид Тигранович отвозит меня в клинику. После обследования и анализов врач подтверждает беременность. Все в порядке. УЗИ показало одно плодное яйцо в полости матки. Сердце бьётся. Развитие соответствует сроку.

Теперь у меня есть черно-белый снимок крохотной горошинки. Через девять месяцев эта точка на фотографии должна превратиться в розовощекого младенца и появиться на свет.

Вечером дома у Давида Тиграновича Глеб записывает, как я зачитываю написанный ими текст.

Я сообщаю Глебу о том, что скоро он станет отцом, называю срок и прошу сообщить через адвоката как именно он планирует участвовать в жизни ребенка.