«Лучше запрети сыну общаться с этой дамочкой». – Слова соседки – как острые иголки в самое сердце.

Нет, это бред. Ему же двадцати нет! Неужели он встречается с этой сучкой, которая старше на несколько лет? Нет-нет, быть такого не может… У него же ещё недавно девушка была. Переписывался с ней часто, на свидания звал. Я думала, он с ней наконец серьезно…

Снова отбрасываю эти дурацкие мысли. Не может мой сын спать с такой шлюхой. Зачем, когда вокруг него крутится столько нормальных девушек?

Почему же Демьян тогда злился? Насчет квартиры спрашивал? Ведь получается… он ее сюда привел?.. Судя по словам Демида, он об этом ничего не знал. А та успела настучать?

Я не понимаю… Логическая цепочка не укладывается в голове. Если Алевтина все ему рассказала, неужели не подумала, что я могу рассказать и о ее связи с Демидом? Что тогда? Сын закроет на это глаза? Как на что-то само собой разумеющееся?

Господи, помоги мне не думать ни о чем. Мне надо ехать на работу – в этом доме я просто с ума сойду.

Переодеваюсь, звоню в клининговую службу. Мне обещают прямо сегодня приехать, потому что я обещала двойную ставку. Пусть вычистят эту квартиру так, чтобы тут и следа от ее присутствия не осталось. Мне кажется, куда бы я не прикасалась, везде грязь. Пусть чистят…

Ключи Юле дам, пусть пустит в квартиру работников, а завтра поменяю замки.

Привожу себя в порядок. Забрав сумку, иду в прихожую. Не успеваю обуться, как раздается звонок в дверь. Подхожу, смотрю в глазок и мысленно бью себя в лоб. Да господи боже мой!

– Здравствуй, сын, – говорю, едва открыв дверь.

Демьян не здоровается. Заходит в дом в обуви, разглядывает каждую комнату, а потом идёт на кухню. Положив на стол сумку, телефон и ключи, жду, когда он заговорит. Но Демьян не торопится по сравнению со мной…

– Мне на работу надо. Говори, что хотел, и уходи.

– Уходить? Тебе не кажется, что я имею право тут находиться? Это квартира моего отца, а не твоя собственность, откуда ты можешь меня выгнать!

Ощущение, будто сын мне пощечину влепил. Нет, даже хуже: острый кинжал в сердце воткнул!

– Что ты несёшь? Вообще слышишь, что говоришь?

– Разве я неправ, мама? Какого черта ты прибежала сюда? И с чего решила, что имеешь право кого-то отсюда выгонять? Я сюда привел свою девушку, а ты ее… Голой отсюда выставила?

Демьян рычит, сцепляя челюсти. Бьёт ладонью в стол, а потом вообще толкает его в сторону. С грохотом оттуда сыплются все мои вещи.

– Для начала сбавь тон, Демьян, – говорю строго. – Не забывай, с кем ты вообще разговариваешь. Я твоя мать, а не баба из борделя! Пожаловалась, значит, сучка вчера?

– Выбирай выражения, когда о ней говоришь! – Он шокирует меня каждым словом, я не узнаю собственного сына. – Она не такая истеричка, как ты! Ничего мне не говорила, хотя должна была! Ни слова! Зато хорошие соседи все рассказали! Как ты ее голой выкинула и при этом оскорбила! Я тебе этого никогда не прощу, ясно тебе?

Сын одним махом валит на пол все, что еще осталось на столешнице. Я в шоке открываю рот и… закрываю его. Не то чтобы мне нечего было ему сказать. Наоборот! Но, черт возьми, почему-то я от боли ничего выговорить не могу.

Это мой сын? Это Демьян, которого я родила, растила столько лет? Тот самый малыш, который меня на работу не пускал? Говорил, что будет скучать по мне? Который расцеловывал меня перед сном и просил, чтобы я отходила от него? Это тот самый сын, которому я искала самую лучшую школу, а потом и университет? Ради которого я делала все, что он только просил?

Тот самый? Самый родной человек на свете? Из моей плоти и крови?