- Как такое могло произойти, ведь всё было хорошо? – не могла поверить я.

- К сожалению, ничего хорошо не было. Ваша девочка всегда была под строгим наблюдением врачей. И очень много времени провела в реанимации. Мы перевели её из реанимации, потому что ей стало лучше. Но вчера снова стало хуже. Простите, но больше ничего сказать не могу, дальше только с вашим лечащим врачом. Она сейчас на операции, поэтому приходите, завтра или послезавтра. - Заикаясь, повторяет девушка, словно подбирая слова, чтобы всё это мне сказать.

- Я могу её увидеть? – спросила я, в надежде, что сейчас, хоть издалека смогу увидеть дочь.

- К сожалению нет. – Отрицательно покачала головой девушка. – Это реанимация, сами понимаете.

- Пожалуйста. – Умоляла её я.

- Девушка, не положено. – Стояла на своём медсестра.

- Да что ж вы за люди-то такие! – возмутилась Лида. – Вы хоть понимаете, что она мать. Она свою дочь с рождения ни разу не видела. А так и девочка почувствует, что мама рядом, и ей лучше станет. Вы слышали что-нибудь про связь матери и ребёнка? – начала Лида читать нотации.

- Ладно. – Сдалась медсестра. – Только не долго, а то мне влетит.

После чего мы поднялись на два этажа, в детское отделение. Прошли в бокс, где над дверью крупными буквами горела надпись «Реанимация».

- Пожалуйста, не долго. – Повторила девушка, подведя меня к стеклу, за которым в специальном кувезе или как его правильно называют, лежал маленький ребёночек, моя дочка. Она крошечная, опутанная множеством проводов, которые следили за её состоянием.

- Она такая маленькая. – Произнесла я, проводя рукой по стеклу, желая дотронуться до неё, чтобы согреть своим теплом. – Крошечка.

- Говорю же, она слабенькая совсем. – Повторила медсестра.

- Девочка моя, родная моя, - прошептала я, хотя сердце моё кричало на разрыв, - живи, слышишь, крошка, живи. – А по щекам ручьями текли слёзы. – Пожалуйста, живи, ты так нужна мне. Умоляю, живи. Маленькая моя, родная, любимая, живи. Ты можешь, я знаю, ты сильная. Доченька моя, я люблю тебя. Слышишь, я очень сильно тебя люблю и никогда тебя не брошу. – Пыталась я докричаться до дочки скорее сердцем, нежели словами.

- Всё, идёмте. – Заторопила нас девушка, после чего мы вышли из реанимации.

Моя крошка сейчас лежала там такая маленькая и беспомощная, но у меня почему-то было уверенное чувство, что с ней всё хорошо. Что она будет жить! Я чувствовала это, а как, даже передать не могла. А с другой стороны, сердце рвалось на части от увиденного.

- А сейчас извините, мне пора, выход найдёте? – спросила медсестра, когда мы вышли в холл, разделяющий реанимацию и детское отделение.

- Да, да. – Кивнула я, опускаясь на кушетку и ещё не веря в то, что происходит.

Получив положительный ответ, девушка ушла, оставив нас с Лидой вдвоём.

- За что ей всё это? – спросила я подругу, словно она знала ответ. – За что моя дочь так страдает?

- Я не знаю, Поль. – Пожала плечами Лида. – Правда, не знаю.

- Знаешь, я выдержу всё. Все трудности, боль, всё, только бы моя девочка была жива. – Уверенно сказала я. – Только бы она жила.

- Всё будет хорошо, вот увидишь. – Подбодрила она меня. – А сейчас идём, а то ты еле на ногах стоишь. Больше мы всё равно сегодня ничего не добьёмся.

После чего помогла мне встать с кушетки, и мы направились к выходу. На как только мы почти подошли к лифту, в детском отделении начал плакать ребёнок. Так горько и истошно, что сердце снова начало на части рваться.

***

14. Глава 14

Полина

- Ты чего? – спросила Лида, после того, как я застыла на месте от плача ребёнка.

- Ты слышишь? Ребёнок плачет. – Обратилась к ней я, не в силах сойти с места.