Директор хмыкнул и кивнул на стул напротив своего рабочего стола. Я послушно сел.

— Вот поэтому мне твоё лицо и не нравится. Ты перспективный, быстро соображаешь и всё схватываешь на лету. Если так пойдёт и дальше, то вскоре поскачешь вверх по карьерной лестнице и однажды сядешь в моё кресло. Не думай, что тряпки это не серьёзно. — директор наклонился чуть вперёд, подзывая меня пальцем к себе ближе.

Я поддался его жесту и тоже немного склонился, хотя и не без тревоги.

— Знаешь, какие деньги тут вертятся? — спросил Антон Викторович шёпотом, крепко удерживая наш контакт глазами. — Отбрось свой максимализм, взрослей и включай голову. Понял меня?

— Понял.

И я в самом деле понял. Так, в общем-то, и началась наша с Антоном дружба. Я вспоминал эти его пророческие слова, когда два года назад, спустя шесть лет от начала работы, и в самом деле сел в его кресло, а друг тем временем перевёлся в головной офис. И я вспоминаю эти слова сегодня, готовясь теперь уже занять место Антона и там. Выше зарплата, выше статус, больше интересной работы и ответственности — мамин и папин симпатяга, короче говоря. Крутой же стал: при тачке, стильный, деловой, обласканный женским вниманием.

Но не только самодовольство занимает мою голову.

Работает ли ещё здесь та самая девушка, о которой часто вспоминаю? Тут, где я теперь стану новым начальником.

Ответ пришёл ко мне неожиданно быстро. Спустя час копания в бумагах я устало потягиваюсь и говорю:

— Антох, надо мне отлить. На этом этаже есть туалет?

Ещё через пять минут уже стою и мою руки над раковиной, окружённый кафельными стенами. Слышу, как у одной из туалетных кабинок отворяется дверь и затем по-странному лёгкие шаги направляются к раковинам.

В отражении на меня смотрит ошарашенный я и... она. Та самая девушка.

— Добрый день, молодой человек! — угрожающие нотки в её голосе и прищуренные глаза застают меня врасплох.

Чего она так на меня реагирует? Словно это не она зарулила в мужской туалет, а я в женский... Останавливаю поток воды из крана, погружая пространство в оглушающую тишину.

— А он точно добрый? — хмыкаю, поворачиваясь к своей красавице лицом. — И что вы здесь делаете?

— А вы что здесь делаете?

— ПопИсать зашёл... — не сдерживаю дразнящей улыбки. — Теперь вот руки мою... А вы пИсали или...?

— Какого чёрта вы занимались этим здесь и кто вы вообще такой?! — девчонка аж краснеет в щеках от возмущения.

Что-то я совсем ничего не понимаю. На двери туалета явно была мужская фигура с перевёрнутым углом вниз треугольником.

— Милая, а где мне этим заниматься? На угол в коридоре нужно было помочиться?

— Да что вы...

Она явно намеревается начать истерику, но я её обрываю:

— А я, между прочим, новый уборщик! — тычу себя пальцем в грудь. — И я категорически против того, чтобы сотрудники испражнялись посреди коридора! Вам-то, может, и удобно, а мне потом убирать за вами! Что это у вас тут за порядки такие?!

— Для уборщика у вас слишком развязный язык! Должны помалкивать и старательно орудовать тряпкой! Как вас Антон Викторович вообще на работу взял?

— Никто не умеет драить полы так, как я! У меня, между прочим, диплом с прошлогоднего чемпионата по эффективному управлению шваброй!

— Что? — до чего же она смешно хмурит брови... — Вы сейчас смеётесь на до мной?

— Нет. Хвастаюсь!

Я вдруг, не задумываясь, делаю шаг к ней и трясу пальцами, чтобы брызги воды полетели на мою будущую подчинённую. Зачем? А фиг знает. Просто так обрадовался при виде неё, что во мне как-то сам собой включился режим озорного ребячества.

Еле держусь, чтобы не захохотать в голос, но при виде того, как девушка испуганно отскакивает от меня с широко раскрытыми голубыми глазами, словно умоляющими о пощаде, я как-то резко потерял желание веселиться.