Всего лишь убрала сахар, а душащая жижа превратилась в тонизирующий приятный напиток. Магия вкуса.

– Да, именно, – кивает она. – Сейчас понимаю, сколько нервов себе убила по глупости. Мужик-то погуляет и вернётся, а седые волосы и морщины останутся.

Смотрю на эту пышущую здоровьем матрону и не верю, что она когда-то могла лить слёзы из-за мужа. Может, и меня отпустит со временем?

Свекровь задумывается и смеряет меня оценивающим взглядом.

– Вы предохраняетесь? – спрашивает она в лоб.

Я чувствую краску, заливающую щёки. Слишком беспардонный вопрос. Это наше с Эйваном личное дело. Но я знаю Аделаиду, она не отстанет.

– Нет, – всё же отвечаю я.

Аделаида недовольно цокает языком.

– Для драконицы редкая удача забеременеть, – говорит она. – Иначе мы бы давно приумножились и вытеснили бы остальные расы с континента.

Она улыбается, будто её очень тешит эта мысль.

– Ну ничего! Завтра же поедем к врачу.

Покорно киваю. Я и правда чувствую себя не очень. Посетить врача стоит в любом случае.

– Два часа ночи! – восклицает она, всплёскивая руками. – Тебе нужно выспаться, душечка! Может, весь твой бледный вид от недосыпа? А ну быстро в постель!

Она дважды хлопает в ладоши, и слуги тут же начинают убирать со стола. За столько лет они так и не научились столь же беспрекословно слушаться меня.

Поднимаюсь в свою спальню. Возле кровати ещё валяется открытая дорожная сумка с наспех собранными вещами. У меня нет моральных сил думать о побеге.

Кажется, я не смогу заснуть, но засыпаю мгновенно. Это не нормальный здоровый сон, больше похоже на сонное оцепенение. И всё же я вижу сновидение.

В нём небесно-голубая драконица лежит, скованная цепями, посреди заледеневших скал. Я узнаю себя мгновенно, хоть не превращалась в дракона уже много лет. Бросаюсь к своему второму я, тщетно надеясь разбить цепи. Драконица поднимает на меня льдисто-голубой глаз.

– Предательница, – говорит она, и из её рта вылетает облако пара. – Ты не дракон.

– Я знаю, – шепчу я и падаю на колени. – Прости меня.

Но она отворачивается. Я вижу лишь острые шипы на её спине.

Даже мой внутренний дракон отвернулся от меня.

Но почему она называет меня предательницей? Разве я предавала кого-то?

Просыпаюсь, ощущая себя куда более собранной и полной решимости, чем ночью. Нет толку склеивать разбитый лёд. Настала пора нам с Эйваном расстаться.

Эйван вернулся лишь рано утром. Горничная, кланяясь в пояс, передала мне сообщение от аллора дель Монрока: немедленно явиться в его комнаты. Я не сомневаюсь, что это именно приказ. Сейчас я не намерена артачиться и показывать характер, ведь мне и самой надо поговорить с Эйваном.

Если свекровь успела донести ему, что я пыталась сбежать ночью, не миновать скандала. Или чего-то похуже. Но я не хочу прятаться и бояться. Я столкнусь с мужем лицом к лицу.

В его комнате пусто. Я слышу его голос из ванной, откуда валят клубы пара. Огненные драконы предпочитают купаться почти в кипятке. Никогда не могла этого понять. Эйван часто предлагал принять ванную вместе, но его бесило, что я моюсь в «ледяной воде» как он выражался.

Захожу внутрь и в облаках пара вижу мужа в огромной купальне и хихикающую служанку, старательно натирающую его плечи мочалкой.

Свекровь всегда говорила, что я должна радоваться тому, какой пылкий мужчина мне достался, что его «маленькие увлечения» – это совершенно нормально. Я зачем-то закрывала глаза, думая, что это часть их культуры.

Валькирии Дахраара за такое отношение отрезали бы муженьку самое дорогое, да швырнули бы на съедение снежным волкам. Но я так и не дослужилась до звания валькирии. Я просто покорная жена огненного дракона из Ристайла, имеющая столько прав, сколько даёт мне муж.