Он осекается и на мой вопросительный взгляд говорит что-то совсем уж невразумительное:

-Он сам тебе потом всё, наверное, расскажет. Ты к нему, да? Пойдем, я провожу тебя!

Облегчение от того, что я все-таки попадаю внутрь, заглушает чувство тревоги из-за странностей, происходящих вокруг. И только я открываю рот, чтобы попросить Германа объяснить, в чем дело, как его зовут те самые охранники, которые не позволили мне войти.

-Герман Витальевич, Марат Тимурович запретил входить посторонним!

-Ну, ребят, вы что? Хозяйку не узнали, что ли? - хмурится Герман. - Это же Виктория Мельникова! Запоминайте!

Лица у обоих охранников вытягиваются так, словно перед ними пролетела по меньшей мере тарелка, полная зелёных человечков!

Так вам и надо! Сейчас мужу еще пожалуюсь, так он задаст вам за то, что насочиняли тут обо мне гадостей!

Гордо развернувшись, выпрямив спину, шагаю в сторону кабинета Марата.

И слышу вслед приглушенное:

-Если это его жена, то кто тогда с ним в кабинете?

3. 3 глава. Не ошибка

Иду мимо бара.

Не могу сконцентрироваться на лицах людей. Кажется, кто-то из официантов, разносящих выпивку на круглых деревянных подносах, здоровается со мной. И я растерянно киваю в ответ.

В голове какая-то невразумительная каша! Я вроде бы и понимаю, в чем тут может быть дело - и в это понимание вполне укладывается и голос, услышанный мною по телефону, и странная фраза нового охранника. Но верить не желаю!

Мой Марат... Такой ласковый, такой замечательный, заботливый, любимый... Он не способен на предательство! Ведь не способен же? Он же мне такие слова говорит. Да, он красивый и небедный человек. Да, у него, как у владельца подобного бизнеса, соблазна море! Но и я ведь не какая-то там подружка, не просто любовница или невеста, я уже год, как законная жена!

Это же какая-то ошибка верно? Просто глупое совпадение и моя неоправданная ревность...

Чем ближе подхожу к дверям наших номеров, тем сильнее в груди бьется сердце, тем яростнее разбегаются в стороны мысли. Руки трясутся. И я с трудом нахожу в сумочке запасные ключи.

Оглядываюсь, ожидая увидеть Германа, который, кажется, собирался меня проводить, но за спиной никого, а вслед доносятся только звуки ритмичной музыки и женские голоса подпевающие по-английски.

Прежде чем открыть, несколько раз глубоко-глубоко вдыхаю! Всё, Вика, всё! Успокойся! Марат просто спокойно спит в вашей кровати! И ты еще сейчас перед ним объясняться будешь, почему сорвалась ночью и устроила тут "Санта-Барбару!"

Вдруг накатывает ощущение стыда - блин, может, он, действительно, устал и спит давно, а я тут та-а-акого напридумывала! И очень хочется повернуть ключ настолько тихо и аккуратно, чтобы муж не проснулся.

Но стоит только чуть приоткрыть дверь, как до меня доносятся звуки. И они, очень однозначные, очевидные, легко перекрывают громкую музыку!

- О, Боже!

Я не хочу входить и видеть ЭТО! Я хочу сжаться где-нибудь в уголке, закрыв уши! Домой хочу! Вот в то ощущение счастья, радости, любви, которые еще утром меня переполняло!

Я не хочу! Но, кусая пальцы, шагаю в комнату.

Их сразу видно. Кровать здесь большая. И стоит она в центре комнаты. А они расположились ровно в центре кровати, поверх сбитого покрывала, которое покупала я...

Как завороженная, шагаю ближе, впившись глазами в парочку на кровати.

У них тут игры ролевые...

У Марата глаза завязаны какой-то черной тряпкой. А руки пристегнуты пошлыми меховыми розовыми наручниками к столбикам кровати.

Она в черном облегающем корсете с голыми сиськами так яростно извивается и прыгает на его бедрах, что кажется вот-вот "выпрыгнет из седла" - мне противно и мерзко на это смотреть! На ее лице черная карнавальная маска с ушками.