Она продолжала что-то говорить, но я уже не слушала. Истеричный щебет превратился в фоновый шум. Все мое внимание было приковано к супругу. Быстрый кайф от опрокинутого ведра воды испарился, как только девица выскочила из спальни, схватила свои туфли и умчалась из квартиры.

Руслан спокойно встал с кровати, натянул трусы и спросил:

- Удовлетворена?

- Я? Не особенно. А ты? - ответила я, стараясь звучать так же невозмутимо.

Но мой голос дрогнул, выдавая нервы.

Руслан снял с кровати мокрую простынь и отнес в ванную.

- Обязательно было устраивать цирк, Кирюша? - спросил он. - Теперь придется простынь стирать.

- И так бы пришлось, милый. Неужели ты бы оставил белье после своих утех?

- Тоже верно, - согласился муж.

Он прошел на кухню, включил чайник. Я поняла, что муж не собирается падать на колени и просить прощения со слезами раскаяния. Пришлось самой идти к нему и выяснять, какого гребаного черта случилось с… с нами.

- Ты должна быть в бассейне и у мамы, - сообщил Руслан, как только я присела за стол на табурет.

- Я должна извиниться, что приехала в свой дом и помешала вам?

- Нет, конечно. Но было бы проще, если бы ты позвонила.

- Разумеется. Для тебя.

- Для меня, - подтвердил Руслан. - Но и для тебя тоже.

Он был по-прежнему невозмутим и налил мне чай. С ромашкой.

Я очень хотела начать орать, бить его, обвинять, обзывать. Но спокойствие Руслана как будто прицепилось ко мне вирусом и отравило все естественные эмоции. Гнев, боль, обида, ярость? Нет, я ничего не чувствовала.

- Да, для тебя тоже было бы лучше не знать, Кира, - цинично, но честно проговорил Руслан.

Я закивала, соглашаясь с ним и осознавая весь объем лжи и предательства, в котором жила.

- Ты не первый раз приводишь ее? - догадалась я.

- Не первый, - кивнул муж.

- Когда я уезжала на выходные с Леной в санаторий?

Он кивнул.

- Когда осталась у мамы в ее день рождения?

Снова кивок.

- Ты купил ей мои туфли?

- Нет. Я не купил тебе такие, потому что они были у нее.

Я зажмурилась и стиснула зубы, чтобы не зарыдать.

- Не знаю, какая версия более унизительная.

- Нет здесь ничего унизительного, Кира, - жестко обрубил Руслан. - Ты сама себя унизила, вылив на нас ведро воды.

- Я должна была разбудить вас обоих поцелуями?

- Воспитанные люди кашляют в таком случае.

- Воспитанные люди не спят с любовницей в супружеской постели.

От возмущения я вскочила с табуретки, задела стол. Чай вылился из чашек на мою любимую льняную скатерть фисташкового цвета.

- Может, мне вообще ни с кем не спать?

- Было бы идеально, - выплюнула я, повышая голос до крика. - Кажется, именно это и подразумевает брак, Руслан. Моногамию. Ты спишь только со мной. Или я путаю?

- Брак подразумевает нормальные отношения, Кира. А у нас с тобой давно их нет.

- Что ты говоришь? Забавно, что я узнаю об этом только сейчас.

- Я говорил, но ты не слышишь.

- Ладно, допустим. Вот слушаю. Скажи сейчас.

- Ты все разрушила сама. Посмотри на себя. Посмотри на нас. Каждое утро я встаю и стараюсь не дышать, чтобы тебя не злить. Ты сразу начинаешь орать и портить мне настроение.

Я схватилась за горло, чтобы не выпускать наружу истеричный смех.

- Руслан, ты шутишь?

- Нет. Какие шутки? С тобой невозможно жить. Постель по расписанию, вопли - каждый день и в любую погоду. Ты хоть раз подумала, как я себя чувствую?

- Руслан, ты серьезно? Мы сто раз обсуждали. Я знаю, что гормоны немного расшатали…

- Наш брак, - закончил муж. - Твои гормоны или твой ужасный характер. Я уже не уверен, где начинается химия, а где ты.

Я с трудом верила его словам. Мы много раз обсуждали терапию и зачатие. Без согласия мужа я бы никогда не пошла на это. И вдруг оказывается, что я виновата в его измене.