Жмётся, моя маленькая суета. Поднимаю взгляд на Нуалу и невольно думаю о том, была ли она в детстве такой же бойкой или всегда была и оставалась той кроткой девочкой, что я забрал из дворца?

– Она обидится на тебя? – спрашивает Эмер.

Не сразу понимаю, что речь про Мюрн.

– Мне всё равно. Я не приглашал её на обед, а значит здесь её никто не ждал.

– А кто она вообще? – продолжает допытываться дочка.

Краем глаза замечаю, как встрепенулась Нуала. Предполагает, что я совру? Мог бы, да, но какой в этом смысл?

– Это моя новая помощница. Должна была ей быть, – объясняю я. – Но я пока присматриваюсь к ней.

– А зачем она?

Нуала пристально на меня смотрит. Тоже ждёшь от меня ответов? Я же предельно ясно объяснил зачем. Или она с типично женской позиции ищет какой-то удобное ей значение?

Проклятье, красивая такая. Особенно когда смотрит этими большими грустными глазами. Дракон внутри жаждет прижать к себе, спрятать как величайшую драгоценность. Спрятал, украл, никуда она не денется, но я должен подумать и о будущем. Не знаю, сколько ещё ко мне не будет вопросов, но о сохранении репутации стоит позаботиться до того, как что-то да случится.

– Чтобы решать определённые вопросы, которые я не могу поручить никому больше.

– Например?

– Например, развлекать гостей на балах, если мне нужно решить какой-то вопрос.

– Но ведь это мамина работа? – хмурится Эмер, усаживаясь за стол, который успели прибрать и ликвидировать все следы пребывания Мюрн.

Улыбаюсь, устраиваясь в кресле во главе стола. Юна сжимает в кулачке ткань рубашки и, похоже снова засыпает. Вся семья рядом, под присмотром. Мне нравится.

– Всё верно, – киваю я и перевожу взгляд на Нуалу. – Но у мамы сейчас слишком много забот. К тому же она никогда не любила шумные балы.

Моя жена снова злится, это умиляет. Ей не нравится озвученное, или правда? Даже когда у нас не было детей, она всячески пыталась улизнуть от обязанностей хозяйки дома. Что изменилось? Я, конечно, не ждал, что её порадует эта новость, но…

А, я понял. Ей не нравится то, что я поставил Мюрн на место хозяйки, собирался выделить определённую власть. Моё сокровище боится, что я откажусь от неё. Ни за что. В какую бы сторону ни повело наш брак, я её не отпущу.

– Но ведь она посторонняя, – хмурится Эмер. – Не часть семьи.
– Когда ты подрастёшь, я могу поручать подобные вопросы тебе. Но пока, – развожу руками.
– Ты же не собирался брать вторую жену? Я слышала у короля пять жён.

Улыбаюсь, а Нуала резко поворачивается к дочери. Главное, чтоб не срывалась на ребёнка. Я-то понимаю, что она слишком мало отдыхает и из-за усталости не может себя контролировать, а Эмер пока нет.

– Не жён, она у него всего одна, да и не может быть иначе. Та, кто носит браслет истинности, – шевелю рукой, обозначая символ брака. – Но у него есть наложницы, это правда.

– А он их любит? – продолжает допрос Эмер. – О, вот и мой сом! Мама, смотри какой здоровенный!

На стол ставят большое золочёное блюдо с пойманной рыбиной, украшенной овощами, дольками лимона и трав, политую сливочным соусом с россыпью красных икринок.

– Мам, здорово, да?!

– Да, солнышко. Ты большая молодец, – Нуала вымученно улыбается.

Пока слуги раскладывают блюдо по тарелкам, Эмер раз в пятый за сегодня рассказывает, как её поймала. Наполняю бокал и наблюдаю за женой.

Что же мне с тобой делать, Нуала? Появление потенциальной наложницы в доме вынудило тебя красиво уложить волосы, надеть пусть скромное, но платье. От Мюрн я избавлюсь, слишком уж она навязчива, но я опасаюсь, что если прекращу этот акт насилия, чего увиливать, всё вернётся, как было.