Включаю телефон и вижу, что ко мне пробивался еще один неизвестный номер. Пятнадцать пропущенных и поток однотипных сообщений. Как будто их копировали и вставляли.

Не блокируй! Нам надо поговорить!

Не блокируй! Нам надо поговорить!

Не блокируй! Нам надо поговорить!

…

Да пошел ты! Сколько можно-то?

Естественно, я тут же нажимаю на кнопку, которую он просил не трогать. Ты мне, Костенька, больше не указ. И мне сейчас вот реально некогда.

Мы в цеху по сборке мебели и мне срочно нужно узнать, как называются все эти детальки, реечки и болтики, которыми скрепляют корпус.

А еще мне важно поговорить с рабочими. Обычно именно от них можно получить какую-то душевную историю или традицию, которая становится потом украшением материала. Может, хоть здесь меня ждет удача.

Но нет - сборщики увлеченно трудятся и отмахиваются от моих расспросов. А еще наш разговор постоянно прерывают звонки с неизвестных номеров.

Каждый раз, услышав голос Кости, я нажимаю на сброс и блокировку.

У него их с десяток, что ли?

- Идите лучше со всеми, - предлагает мне мастер цеха. - Вам сейчас на представление нашего флагманского продукта.

Слово “флагманский” он выговаривает с трудом. Нагоняю коллег, которые столпились в соседнем зале.

Подхожу ближе и вижу копию белоснежного дивана, который недавно поселился в нашей квартире. Перед глазами снова мелькает картинка - Лисенок, скачущий на теле того, кого я шесть лет считала своей половинкой.

Из воспоминаний меня вырывает еще один неизвестный номер. Отхожу подальше от толпы, нажимаю на соединение и раздраженно отчитываю:

- Может, хватит мне названивать?

- Извини, - отвечает трубка незнакомым голосом. - Я тебя утомляю?

- Ой, - выдыхаю я. - Извините. Не узнала вас.

Мой номер знает огромное количество человек - рекламодатели, эксперты в разных областях, коллеги из других изданий и прочие люди. Каждый контакт я обычно сразу записываю, чтобы знать, кто мне звонит. Но бывают и накладки типа этой.

- Это Саша.

Вот сейчас я узнаю его.

- Достают?

- Да так, ерунда. Прости.

- Не спросил вчера твой номер. Пришлось бабушку пытать, - он смеется. - Причем она не сразу согласилась мне его дать. Представляешь? Говорит, раз я сама не раскрыла тебе личные данные, то и она не будет. И откуда только у нее такой лексикон?

А вот меня это совсем не удивляет: Клавдия Альбертовна - начитанная и воспитанная старушка.

- Помню, что ты здесь по работе. Но… хотел тебя украсть на обед. Если ты не против, конечно.

- Я бы с радостью, но не могу… - Мне жаль ему отказывать, но в командировках у нас всегда жесткий регламент - мы всегда должны быть на месте в локации, которую определяет принимающая сторона.

- Понял, принял, - Саша вздыхает. - Украду в другой раз.

Пока говорила, ушла довольно далеко от коллег. Разворачиваюсь в обратную сторону.

- Вы что здесь забыли? - строгая дама в черной узкой юбке и белой полупрозрачной блузке, из-под которой просвечивается белоснежное кружево, берет меня под локоть, и я останавливаюсь.

- Так, осматривалась, - отвечаю без задней мысли.

- Вам не положено! Пройдите со всеми.

Теряюсь от ее командного тона, но быстро беру себя в руки.

- Вы ведь даже не знаете, кто я.

- Журналистка, кто же еще, - усмехается она. - И я прекрасно знаю, что вы сейчас должны быть на презентации нашего флагмана. Из какого вы издания?

- А это вам зачем?

- Я пресс-секретарь, - гордо заявляет она, будто эта должность должна меня впечатлить. - Карина Разумовская. А вы?

- А я Ольга Куницына.

Она смеряет меня безразличным взглядом, который явно дает понять, что она не помнит моего имени. И не должна. Редактор явно дал понять, что у него выход на более статусного сотрудника. Не разочаровываю ее этой информацией и вместо этого решаю выяснить у нее про владельца.