Сработало.
Я успокоилась. Стала наслаждаться этими моментами, которые останутся в памяти до следующего визита в родной детдом. Потом вышла подышать воздухом и легкие стянуло оттого, что выдался момент поговорить.
Этого избегать я не хотела.
- Как ты? – спросил так просто, словно мы виделись вчера еще, а не десять лет назад.
Черт, а ведь это действительно большой срок.
- Не знаю. Наверное, хорошо. Этот вопрос, кстати, один из самых сложных.
- Правда?
- Потому что каждый раз думаешь, как правильно ответить.
Это правда. Порой сами люди спрашивают это не потому, что на самом деле желают знать как твои дела.
- Почему? Разве нет желания ответить как есть?
- Чаще всего нет.
Подняв голову, я смотрела на небо, слишком звездное для этой странной ночи.
- Даже мне?
Меня удивил его вопрос. Не должен был, но удивил.
И я поняла одно, что просто не хочу ему говорить ничего из того, что вызовет жалость. И жаловаться в целом. Не потому, что стыдно. Потому что мы взрослые люди, и есть вещи, которые однажды меняются.
Я скучала по другу, но внутри я на него обижена.
- Тебе особенно.
- Заслужил, - опустив голову, он пинает маленький камешек гравия.
- Ничего ты не заслужил. Для всех мы выбираем один ответ: «Все хорошо».
- Вот именно, для всех.
- Брось, Антон. Я не хочу говорить о том, что ты сбежал кучу лет назад, а сейчас обижаешься из-за того, что ты не на первом месте в моем списке доверия. И этот вечер не для грусти.
- И все же…
- Никто никому ничего не должен, - заключаю и решаю перевести тему: - Завтра приедешь на матч, против воспитателей?
- Не могу. У Лизы работа в понедельник с самого утра, нужно отдохнуть после длинной поездки.
Мы замолкаем на пару секунд.
- Знаешь, теперь увидев тебя и твою девушку сейчас, я понимаю, почему ты не встречался ни с кем из девчонок. Кстати при этом, разбив немало сердец.
- О, неужели? Интересно послушать твою версию, - сложив руки на груди, он поворачивается и по-мальчишески кивает, чтобы начинала.
- Ну, я вижу эту девушку. Она такая серьезная, дерзкая, прямая, уверена, что потрясающе умная. Еще красивая, разумеется, - с каждым словом он сильней щурился. - В общем, Юлька Усякова, которая так и не дождалась от тебя приглашения потанцевать на выпускном, тоже согласилась бы со мной, что никто бы не сравнился с твоим идеалом.
- Какой глубокий анализ, - как-то невесело отвечает.
- Скажем так, она умеет себя подать. И я за тебя очень рада, Тош.
На мои слова он ничего не говорит больше, и мы снова замолкаем.
Странно, что общение слишком натянутое. Хотя, может, мне так кажется, потому что другого Антона я и не знала никогда.
- Мне жаль, что мы потерялись, - громом его слова меня придавливают к земле.
- И мне, - в горле образовывается ком, который мешает дышать, а еще дурацкие слезы откуда-то возникают.
- Я должен идти.
Отчего-то эта фраза звучит странно.
- Конечно, - поворачиваемся друг к другу.
Я пытаюсь улыбнуться, в то время как он угрюм, а может, просто устал от насыщенного дня.
- Иди сюда, - он раскрывает руки, и я быстро оказываюсь в его теплых дружеских объятиях.
Пытаюсь не делать эти прощальные объятия слишком крепкими, но наши руки слаженно стискивают друг друга все сильней.
- Я рада, что мы встретились сегодня, - шепчу, будто тайну.
- И я, - ответ звучит еще тише.
Мгновение становится душераздирающим и если он продолжится, то я просто разревусь. Но этого не случается, потому что…
- Антон, - доносится с крыльца школьного корпуса голос его девушки, и мы оба ослабляем хватку рук, опуская их. – Ну я жду.
- Иду, - кричит, не оборачиваясь.
Он смотрит на меня, быстро бегая глазами по лицу, а потом коснувшись щеки большим пальцем, улыбается, прежде чем развернуться и уйти, сказав, что мы спишемся или созвонимся. Я наблюдаю за тем, как они садятся в его глянцевую, черную машину и, проезжая мимо меня, посигналив, скрываются за воротами детдома.