Возле дома Ида заупрямилась и захотела кататься на качелях. Поскольку дом, в котором мы жили, был примерно семидесятого года постройки, то и двор у нас тоже оставлял желать лучшего. Мы спустились вниз по улице к новостройке с современной детской площадкой. Я следила, как Ида раскачивается на качелях — гамаке и всё не могла мысленно выйти из клиники.

Как он мог?

Нет. Это глупое. Владислав просто и спокойно мог заводить семью и брюхатить свою бывшую, просто я верила в лучшее, всё плохое стирала из жизни.

В носу защипало.

Аделаида добежала до меня и обхватила за колени. Я засмеялась, как мне показалось, немного наигранно. Потому что внутри сидела какая-то неправильная, просто глупая ревность.

Нельзя ревновать человека, который предал. Нельзя лёжа ночью, представлять картинки счастливой жизни. Нельзя даже мысленно прощать измены. Они тогда имеют свойство расти в геометрической прогрессии.

Почему Влад вообще мне изменил? Что я сделала не так? У нас ведь были здоровые отношения. Я искренне верила в наше общее «долго и счастливо». Когда всё сломалось?

Я не знаю.

И это незнание догнало меня сквозь годы.

По пути домой пришлось зайти в магазин и откупиться двумя киндерами. А в подъезде сидел один из соседей по квартире. Толичка работал в библиотеке и был удивительно восторженным мужчиной сорока восьми лет, который дамам читал Есенина, а когда совсем влюблялся, то и Маяковского. Я коротко поздоровалась и прошла выше на лестничный пролёт, опять лифт не работал.

Ида вся извозилась в шоколаде, поэтому, открыв входную дверь, я поскорее направилась в ванную. Бабушка Лера, которая никакая мне не бабушка, а просто соседка из четвёртой комнаты, завидев нас, барахтающихся в ванной, всплеснула руками и вытащила полотенце.

— Как же вы так? — она сноровисто вытерла Аделаиду и собиралась взяться за меня, но я вовремя успела вымыть руки и застирать футболку.

— Это откуп за анализ крови, — призналась я, глядя, как бабушка Лера забирает у Иды фигурку динозавра, тоже в шоколаде, и моет её в раковине. Дочка стояла смирно и наблюдала за бабушкой, которая почти с рождения всегда была рядом. Если честно, я не представляю как бы справлялась, если бы не Валерия Ивановна, которая помогала мне с Аделаидой.

После школы я не захотела оставаться в своём посёлке городского типа и уехала поступать в столицу. Прошла на бюджет и даже первое время вполне хорошо могла подрабатывать, делая за однокурсниками рефераты, но потом времени на свою учёбу стало не хватать, и я устроилась на полдня в парикмахерскую администратором. Было неплохо. Мама через три года позвонила и сказала, что продала бабушкин дом в деревне и на деньги надо бы купить квартиру. Хватило на коммуналку, хотя я и взяла ещё в долг у одной девочки из парикмахерской. Вернула быстро. А потом я как-то так же быстро окончила университет, устроилась в хорошую фирму в отдел кадров, и жизнь стала проще. Зарплата была для меня просто огромной, и я быстро сообразила, что стоит этим воспользоваться и накопить уже на отдельную квартиру.

А дальше я встретила Влада…

И планы стали общими. И я влюбилась. Совсем потеряла голову, чтобы очнуться через три года, сжимая в ладони тест на беременность и глядя вслед удаляющейся спине некогда любимого мужчины.

Я поправила причёску и засобиралась на работу. Вчерашний день просто вымотал меня, высосал всю жизнь. Хорошо, что вечером Валерия Ивановна позвала Иду слушать сказки, а то бы я совсем расклеилась, а так только поревела тихонько, обнимая себя и всё.

— Валерия Ивановна, — я постучала в четвёртую комнату и дождалась, когда соседка откроет дверь. — Доброе утро, вот это за прошлый месяц…