Дожевав яблоко (все же расстарался дон Мигель, такие деликатесы стоят бешеных денег) и метко запулив огрызок в стоящую в углу урну мусоросжигателя (короткая вспышка, чуть заметный запах озона), Соломин опять вальяжно развалился в кресле и с легкой улыбкой спросил:

– Что же, то, что вы были против, делает вам честь, хотя подозреваю, что ваш голос слишком слаб для того, чтобы его услышали и уж, тем более, восприняли всерьез. Надеюсь хотя бы, вы обошлись без зверств? В смысле, цветы ему на могилку носят регулярно?

Англичанин перевел дух. Конечно, он постарался сделать это незаметно, но Соломина, наблюдавшего за ним очень внимательно, его поведение не обмануло.

– Да вы, молодой человек, не бойтесь, если что – мы вас не больно зарежем. Чик – и все.

«Просто Смит» аж подпрыгнул. Соломин ласково улыбнулся:

– Да ладно вам, мы ведь не только вас лично покрошим, но и ваших начальничков, если вы нас кинуть попытаетесь, тоже рядом с вами в комфортабельные могилки положим. Будете лежать в хорошей компании. Поверьте, нам нетрудно. Мы даже расходы на похороны возьмем на себя. Честно-честно, мы люди нежадные. И не тянитесь вы так к своему бластеру – все равно я выстрелю раньше. Да и потом, сами подумайте, начнется стрельба – вам при любом раскладе не уйти. Даже если вы справитесь с моими людьми, что мне кажется абсолютно нереальным, артиллеристы моего корабля получили от меня четкий и недвусмысленный приказ расстрелять вашу лайбу, если она только попробует дернуться до моего возвращения.

Судя по посеревшей роже англичанина, он хорошо представлял себе, что будет, если линейный крейсер откроет огонь. Соломин улыбнулся ободряюще:

– А теперь вернемся к нашим баранам. Так какой из двух обнаруженных курьеров я должен был перехватить?

– В принципе, любой, – Смит, очевидно, понял, что непосредственно сейчас его убивать не планируют, и слегка воспрял духом. – Нас устроят пассажиры любого из этих кораблей.

– Что же, это не может не радовать, только вот ведь незадача – я-то не знал, за каким из курьеров должен гнаться, поэтому, как в той поговорке, погнался за двумя зайцами.

Англичанин, очевидно, знал язык Толстого и Лермонтова достаточно хорошо, чтобы разбираться, в том числе, и в поговорках. Во всяком случае, его лицо вновь посерело – интересная, кстати, особенность пигментации кожи: обычно люди бледнеют. Судя по всему, он решил, что русские олухи попытались перехватить обоих курьеров и, в результате, обоих упустили, а раз так, будут искать крайних. Высокое начальство, как всегда, отмажется, русским – вообще наплевать, им только движки запустить – и ищи-свищи их, космос велик. И кто остается? Только он, «Просто Смит», первая и, возможно, единственная кандидатура на роль козла отпущения. Жизнь-то, скорее всего, сохранить получится, но карьера будет погублена безвозвратно, это уж к бабке не ходи.

Наблюдая за душевными терзаниями собеседника, Соломин с улыбкой выпил еще бокал вина, сгрыз на закуску второе яблоко и с легким злорадством заметил:

– Да не тряситесь вы так, догнал я их. Обоих.

Да уж, облегчение на лице у англичанина было прямо-таки несказанным. Такое бывает, например, если бежал-бежал в сортир – и успел! Даже цвет лица моментально пришел в норму. Ну, это он рановато обрадовался – пора его потрошить.

– Молодой человек, вы уж меня, старика, извините, конечно, но мои старые кости до сих пор болят от перегрузок – мне с этими гонками пришлось напрягаться вдвое больше, чем положено. Так что давайте решим вопрос с оплатой – и я пойду отдыхать. Доживете до моих лет – узнаете, каково это.