Речь Рашида была очень красноречива. Говорил он пламенно и при этом смотрел на бунтарей снисходительно, добрыми глазами.

– А мы лучше под забором сдохнем, чем станем вашими рабами! – гордо ответил за всех Капитан.

Однако вся бригада стояла молча. Все до единого опустили глаза в землю.

– Плати деньги, Рашид, и мы уходим – продолжал Капитан, однако он уже и сам понимал, что никто из друзей его не поддержит – все молча трусили.

– Зачэм вам дэнги? – Рашид приподнял брови, изображая искреннее удивление – вы их все равно пропьете.

Только теперь рабочие поняли, в какой ситуации они оказались. Уйти не так просто. Двухметровый забор вокруг участка был ими же построен и обнесен колючей проволокой.

Рабы снова взялись за работу. Но теперь она шла значительно медленнее обыкновенного. В бригаде был сильный упадок настроения. Капитан был злой и молчаливый. Со своими коллегами он почти не разговаривал, не шутил и смотрел на них с открытым упреком. Те молча опускали глаза.

Зато хозяева были довольны. Они не скрывали своего злорадства. Теперь работа бомжей проходила под их строгим контролем. Хозяева положения то и дело покрикивали на своих жертв, заставляя их работать быстрее.

Правда, за ужином невольников ждал приятный сюрприз. Рашид со своими братьями решили продемонстрировать свою доброту. Рабам к гречневой каше была пожертвована курица. Дед, который обыкновенно готовил пищу (это у него получалось лучше, чем работать), собственноручно ее ощипал и сварил. Бомжи с удовольствием ели с гречкой куриный бульон с кусками куриного мяса. Это было впервые за долгое время.

Вадим пытался вспомнить, когда он последний раз ел курицу. Выходило, что прошлой зимой. С тех пор прошло месяцев девять. Он тогда еще жил дома в Москве. От этих мыслей снова вонзились в душу воспоминания о жене и доме. Изгнанник еще раз мысленно обругал самыми последними словами свою супругу и ее любовника. Теперь став рабом, находясь на значительном расстоянии от Москвы, он с особой ненавистью проклинал виновников своего горя.

Когда рабочий день был закончен, бригада невольников готовилась ко сну в своем доме–сарае. Внезапно открылась дверь и на пороге появился Олег.

– Это вам от Рашида – сказал он и поставил на настил две литровые бутылки водки. Туда же он положил батон черного хлеба.

– Из дома не выходите – предупредил он, выходя – теперь по ночам по участку будет ходить Черныш без поводка.

– А как же в туалет ходить? – заволновался Васька. У него были застужены почки и в туалет он ходил каждые полчаса, вызывая этим постоянные подкалывания коллег.

Олег вышел, закрыв за собой дверь. Через пару минут он вернулся, неся с собой ведро.

– Вот вам горшок – буркнул он надменно и, развернувшись, вышел из сарая.

– Да уж! – проворчал Васька, закрывая за ним дверь.

В одноразовый пластмассовый стакан наливали водку и пускали его по кругу.

– Что теперь делать-то будем? – спросил Костя.

– А что тут сделаешь?! – спокойно и в то же время обреченно ответил Серега – везде мы были рабами, рабами и будем.

– Что на зоне, что здесь – рабы – добавил Вова.

– На зоне работать не надо – заметил Дима – сейчас там работы почти нет.

– Да где это видано – белые рабы у черных! – пошутил Борода, сквозь горечь в голосе выдавив из себя смешок.

– Да уж! Ничего не скажешь – проныл Васька – и сбежать не сбежишь – или пристрелят или собака загрызет. И торчи тут, пока не сдохнешь. От одной работы с ума можно сойти.

В бригаде невольно раздался смешок. В то время, как другие таскали мешки, мешали раствор и выполняли другую тяжелую работу, Ваське доставалось красить забор, сарай, дровник, укладывать дрова или принести-подать. При этом он, все равно, постоянно ныл и жаловался, что ему тяжело.