Вадим долго еще продолжал лежать на асфальте между двух трехэтажных домов, в некоторых окнах которых зажегся свет. Жильцы, услышав шум на улице с любопытством выглядывали из своих окон. Но никто так и не пришел на помощь.

Поднявшись с асфальта, изгнанник кое-как доковылял до лавочки, стоявшей возле подъезда. Сев на лавку, он застонал, трогая наиболее пострадавшие части тела. Лицо все было разбито, руки, ноги и ребра сплошь покрыты синяками. Дикая боль в почках заставляла стонать.

Из подъезда вышла какая-то женщина. Вадим не разглядел ее в темноте. Она подошла к нему и, брезгливо пошмыгав носом, собралась идти обратно, но все же, призадумавшись, наверное, для очистки совести очень приятным голосом спросила:

– С Вами все в порядке?

Вадим молча кивнул головой. Женщина удалилась туда, откуда пришла.

– Ну что там, Алла? – услышал изгнанник чей-то мужской голос, донесшийся из подъезда.

– Да ничего особенного, бомжа какого-то избили.

Послышался стук закрываемой двери квартиры.

– Ничего особенного! – со злостью подумал Вадим – Что за сволочи эти люди!

Он сильно озлобился за последний месяц. После всего случившегося с ним изгнанник ненавидел жизнь, сделавшую его столь несчастным, окружающий мир за его жестокость и несправедливость, прохожих на улице за их презрение, холодность и равнодушие к его горю. За месяц скитаний он еще не успел привыкнуть и смириться с тем, что он, Дубинин Вадим Александрович двадцати пяти лет отроду больше не москвич и не менеджер по продаже бытовой техники, а всеми презираемый без всякой вины бомж. От каждого встречного он ожидал как минимум презрительного взгляда. И каждый раз в душе закипала обида. Молодой человек, вполне здоровый физически, крепкого телосложения, он сильно исхудал от постоянного пьянства, плохого питания и недосыпания.

Наступил полдень. Вадиму стало хуже. Во всем своем теле он ощущал сильную вялость после выпитого накануне литра водки. Головная боль стала сильнее. Выпить было необходимо во что бы то не стало. Изгнанник стонал, сидя на лавке. Положив ладонь на лоб, он сразу убивал двух зайцев: закрывался от слепящего солнца и тщетно пытался облегчить головную боль.

– Здорово! – услышал он за спиной чей-то незнакомый голос.

Вадим обернулся. Возле него стоял незнакомый молодой человек лет двадцати семи, худой, чуть выше среднего роста с небольшой щетиной на некрасивом лице. Незнакомец держался очень уверенно, но разговаривал вежливо, хотя было заметно, что это ему дается с большим трудом.

– Что, плохо тебе? – он понимающе улыбнулся и с деловым видом добавил – сразу видно – нажрался ты вчера хорошо. На вот держи.

Он достал из кармана бутылку пива и протянул ее изгнаннику.

– Спасибо! – сказал Вадим и, открыв бутылку зажигалкой, жадно присосался к ней губами.

Незнакомец молча следил за ним, смотря на Вадима долгим испытывающим взглядом и, наконец, дождавшись, когда изгнанник оторвется от бутылки, спросил:

– Давно бомжуешь?

– Месяц – ответил Вадим, делая большой глоток пива.

– Это еще мало! – с таким же деловым видом произнес незнакомец – А как до такой жизни докатился?

Вадим, еще сам не зная зачем, рассказал вкратце свою печальную историю.

Собеседник выслушал ее достаточно хладнокровно, без всякого сочувствия и даже рассмеялся, когда изгнанник рассказал, как оказался в Воронежской области. Слушая Вадима, он все время что-то обдумывал и, когда тот закончил повествование, уверенно заявил:

– Твоя ситуация вполне поправима.

Вадим лишь кисло усмехнулся в ответ.

– Если ты, конечно, хочешь вылезти из этого дерьма – добавил незнакомец и вопрошающе посмотрел на изгнанника.