Скоро московский генерал-губернатор попросил Ники дать ему отпуск под предлогом, что супруге требовалось лечение во Франценсбаде, да и ему нужно было восстановиться после изнурительной коронационной нервотрепки. Не без досады он поделился с племянником, что многие родственники вдруг забыли про его именины и не прислали ему поздравления, объявив негласный бойкот. Получив позволение Государя, Сергей с женой уехали за границу, где их сердечно приняла семья Эллы.

XIII

Пока московский генерал-губернатор отдыхал на водах, счастливо решилась судьба его старшего брата Алексея. Он остался при должности, а критиковавшему его военно-морское ведомство Сандро было предложено отправиться в кругосветное путешествие. Тот от такой заманчивой перспективы отказался. Не для того он женился на сестре Царя, чтобы без малого год болтаться на волнах вдалеке от светских развлечений и столичных удовольствий. В итоге Сандро был отчислен в свиту, что задело и расстроило его жену. Обиженные супруги взялись бранить братьев Александра III с еще большим рвением, при любом удобном случае пытаясь привлечь на свою сторону Николая II, который очень любил свою сестру Ксению.

Государь вновь поднял с Павлом вопрос о службе в Москве. Видимо, Сергей продолжал давить на племянника, уж очень ему хотелось иметь Пица рядом, особенно сейчас, когда все от него отвернулись.

– Не пора ли нам вернуться к разговору о дивизии в Московском округе? – бодро начал Ники.

– Я не буду служить в Москве! Я останусь в Питере, даже ежели мне для этого придется уйти в отставку! – вспылил Павел.

Царь не ожидал такой бурной реакции на невинный, в общем-то, вопрос, и был ею немало ошеломлен.

– Прошу простить мою резкость, Ваше Императорское Величество. Эта тема уже набила мне оскомину и ничего, кроме раздражения, не вызывает, – спохватился Пиц и попытался сгладить ситуацию. – Но почему я должен исполнять любую прихоть Сергея, будто я его адъютант? Я такой же член императорской семьи, и мои предпочтения должны иметь такой же вес, как и желания Сергея.

– Но разве сам ты не хотел ехать в Москву?

– Нет, вернее, вначале мое отношение к этому было нейтральное, но теперь я твердо намерен остаться в Петербурге. Это мое осознанное решение. Владимир, кстати, не против. Он говорит, я могу принять первую гвардейскую кавалерийскую дивизию.

– Хорошо, так тому и быть. Но, будь любезен, объяснись с дядей Сергеем сам.

Окончательный отказ Павла перебираться в Москву вогнал августейшего отпускника в страшное уныние. Все это было так не вовремя, именно тогда, когда травимому кузенами московскому генерал-губернатору как воздух нужна была поддержка.

Павел устал печься о чувствах брата. Он считал, что он столько сражался за Сергея после Ходынки, что мог рассчитывать на небольшую благодарность и уважение его права выбирать место, где жить и служить. Зато теперь ему не нужно было объясняться с Сергеем по поводу Ольги. Он не подумал, что их ссору придворные сплетники тут же начнут использовать против московского генерал-губернатора, решив, что Пиц, в конце концов, все осознал и встал на сторону противников брата.

Павел утомлен был дрязгами и тоже отбыл в отпуск. Его Императорское Высочество ехал в Париж один в собственном вагоне. Однако от наблюдательной свиты не ускользнуло, что в том же поезде, в отдельном купе вагона первого класса, путешествовала знакомая дама. Это была известная модница, супруга бывшего однополчанина Великого Князя, госпожа Пистолькорс, которая последнее время особенно расцвела, немного поправившись. Сопровождающие Великого Князя, затаив дыхание, ждали, что будет происходить дальше, и вскоре их любопытство было сполна удовлетворено. Прекрасная попутчица стала запросто посещать великокняжеский вагон.