Я сделал судорожный вздох. Первый с того момента, как отпустил гриву. Конь вскинул голову так резко, что мы чуть не стукнулись лбами. Его глаза смотрели на меня с вызовом, я же вложил в ответный взгляд всю ту ненависть, которую испытывал сейчас к обезумевшей твари. И тварь, видимо, решила, что этой ненависти маловато.

Ведь в следующее мгновение передние копыта коня оторвались от земли. За те секунды, что конь стоял в свечке, я действительно успел уверовать во всех местных богов.

Когда конь опустился на землю и собрался снова куда-то бежать, я уже окончательно перестал соображать, что делаю. Поэтому рванул ремни, уводя скакуна влево. Он явно не ожидал от меня подобного, надеясь, что я уже тихо умер от страха. Животное запуталось в своих же ногах, опасно заваливаясь в сторону. И тут я понял, что седло быстро съезжает набок. Сердце ухнуло, а пальцы еще крепче стиснули узду.

Фрея возникла буквально из ниоткуда. Выпустив поводья, она на ходу вцепилась мне в руку и в ворот рубашки, пытаясь затянуть обратно на коня. Конь этого не стерпел. Снова истошно заржав, он дернулся в сторону, наткнулся на коня Фреи и чуть ли не отпрыгнул назад. Мое седло отстегнулось окончательно и полетело вниз. По тому, как шокированно расширились глаза Фреи, я понял, что ее все же выбросило из седла и падать мы будем вместе.

«Ну, вместе так вместе», – рассудило мое сознание, а руки снова дернули ремни узды на себя.

Что случилось дальше, я представляю смутно. Перед глазами все слилось в одну цветную полосу. Где небо, а где земля, я понял, лишь когда о последнюю меня приложило. Точно я знал только одно: ронять на себя коня было ну так себе идеей. И что эта идея все-таки удалась.

К счастью, меня отбросило достаточно далеко, и чудовище приземлилось не на меня, а рядом. Конь лежал на земле, ноздри его широко раздувались, а глаза все так же лихорадочно блестели. Но в этом полубезумном взгляде я уловил что-то похожее на радость. И еще что-то такое, что сказало мне – это животное теперь не отвяжется, хочу я того или нет.

Рядом тихо застонала Фрея, видимо, попытавшись подняться. Но передумала. Я с трудом повернул голову. Фрея лежала в нескольких шагах от меня, а вороной сочувственно терся мордой о ее щеку. Словно почувствовав мой взгляд, он повернул голову и глянул на нас с чудовищем очень осуждающе.

«Отлично, меня еще и в соучастники несостоявшегося убийства записали, хотя я вообще-то жертва».

– Ты как, живой вообще? – спросила Фрея, тоже обернувшись ко мне.

– К сожалению, да.

Болело все. Равномерно и гулко. Но, кажется, я все-таки ухитрился ничего не сломать, иначе болело бы сильнее. А это так, ушибы, и скоро пройдет.

Мой конь тем временем успел подняться, отряхнуться почти по-собачьи и нагло ткнуть меня копытом в бок. Сделал он это на удивление аккуратно, даже не попытавшись сломать мне ребра. Какая доброта.

– Да отстань ты, скотина бездушная! – негодовал я, старательно отпихивая от себя коня, который решил тыкаться в меня мордой.

– Боюсь, он не отстанет, – сочувственно сказала Фрея. – Он признал в тебе наездника.

– А мое мнение его не интересует? – Я отполз от безумного животного подальше, ведь сил встать все еще не было. Но он пошел за мной как привязанный.

– Видимо, нет, – усмехнулась Фрея.

– То есть совсем без шансов? – Я приподнялся на локтях и с надеждой посмотрел на Фрею.

– Совсем. – По ее лицу я понял, что она едва сдерживает смех.

– Нет, подожди, ты подумай, я же ужасный наездник, – обратился я непосредственно к коню с искренней мольбой в голосе, – я буду забывать тебя кормить и чистить. Я плохо езжу, а еще… А еще ты вообще-то пытался меня убить! Так, знаешь ли, знакомства не заводят.