Так последовательно примененный в сфере уголовного права материалистический принцип временного «искусственного изолирования явлений» из их всеобщей связи дает необходимый ключ к решению проблемы причинности. Этот принцип вместе с тем наносит смертельный удар теории “conditio sine qua non”, ибо уничтожает ее основной тезис о равноценности всех условий, предшествовавших наступлению результата: отнюдь не каждое «условие», предшествовавшее наступлению результата и этот результат определившее, может, как утверждает эта теория, рассматриваться как причина в системе уголовного права, а лишь созидающее результат человеческое действие (бездействие), при этом действие в уголовно-правовом смысле, – как волевой акт; и отнюдь не каждый результат может рассматриваться в качестве уголовно-правового последствия, а лишь общественно опасный результат.

Таковы выводы, диктуемые последовательным развитием ленинского принципа «искусственного изолирования явлений» при конструкции причинной связи.

Но этим важнейшим принципом – принципом временного искусственного изолирования – не исчерпывается то качественно новое и глубоко отличное от буржуазных конструкций, которое марксизм вносит в понимание причинной связи.

Другой важнейший принцип заключается в характере действия как причины общественно опасного результата. В этом плане весьма важно отметить, что человеческое действие в качестве причины общественно опасного результата отнюдь не однородно, отнюдь не всегда себе равно. Напротив, оно может выражать собой различные степени причинения, оно может быть главной, ведущей, решающей причиной и может быть причиной менее значащей, второстепенной.

Вопросы степени имеют большое значение в социалистическом уголовном праве.

Прежде всего, конечно, необходимо отметить значение степени общественной опасности совершенного преступления и личности преступника. Статья 47 УК РСФСР говорит: «Основным вопросом, подлежащим разрешению в каждом отдельном случае, является вопрос об общественной опасности рассматриваемого преступления». Ряд перечисленных далее законом отягчающих и смягчающих обстоятельств (ст. 48 УК РСФСР) является также не чем иным, как в законе данным критерием для определения степени общественной опасности. Равным образом и обязательный для суда учет личности преступника (ст. 45 УК РСФСР) должен реально выражаться в учете – на основе разнородных показателей – степени общественной опасности.

Степень общественной опасности – не только критерий ответственности; она имеет и более общее значение – как основание для различения преступного и непреступного.

Хорошо известно, что различение отдельных видов правонарушений – уголовных, административных, дисциплинарных – явилось и является труднейшей и неразрешимой методами буржуазной науки проблемой. Существуют многочисленные теории, пытающиеся уловить и зафиксировать грань, отделяющую одну «неправду» (по терминологии русской дореволюционной литературы) от других. Социалистическое уголовное право не должно и не может идти по этому пути исканий извечных, раз навсегда данных граней, отделяющих друг от друга разнородные правонарушения. Не творчество новых схоластических теорий, а иной метод открыт перед советской наукой при решении запутанного буржуазными юристами вопроса – о разграничении уголовного правонарушения от иных правонарушений. Этим методом является разграничение отдельных правонарушений по степени их общественной опасности на правонарушения уголовные, дисциплинарные, административные. Именно поэтому одно и то же правонарушение может в разные периоды и в разной общественной обстановке являться то преступлением, то дисциплинарным или административным проступком.