Во-первых, это познающий, социализирующийся, борющийся человек, который в рамках многих ограничений сам строит свой мир, демонстрируя способность и к самостоятельному действию, и к рефлексии.

Во-вторых, он способен переходить от логики экономически ориентированного к логике социально ориентированного действия и обратно.

В-третьих, он способен поступать «вопреки», в том числе вопреки очевидной рациональности или устоявшимся нормам.

В-четвертых, он готов к дифференцированным действиям.

Все эти действия, как показывает В. В. Радаев, осуществляются в определенном контексте, т. е. они именно укоренены. Автор выделяет здесь действительно реальные сферы укорененности, относя к ним хозяйственную культуру и власть. Читателю, привыкшему к позитивистскому, строго нормативному подходу, иногда сложно в данном случае отделить содержание деятельности от ее контекста, но здесь чрезвычайно важны некоторые положения, выдвигаемые автором для понимания генезиса поведения и ответственности за него. В. В. Радаев связывает возникновение хозяйственной власти с борьбой за ресурсы. Он отмечает, что власть включает в себя такие элементы, как право на истолкование событий и выдвижение целей развития, особые позиции в распределении ресурсов, контроль доступа к информации как к особому ресурсу, возможность запрещать и предписывать, способность оказывать личное влияние.

В книге рассматриваются негативные эффекты «экстерналии», как называют это экономисты, связанные с возникновением и продавливанием рынка, которые, быть может, следовало бы учесть в процессе монетизации и которые определенным образом фактически программируют деятельность государства. Автор совершенно правильно подчеркивает ряд обстоятельств. Одно из них: ключевой признак государства – монополия на легитимное насилие, из которой вытекает фискальная монополия, и это является чувствительным объектом оппортунистического поведения. Второе: сочетание государственных и рыночных структур глубоко специфично для каждой страны, а главным вопросом является не количественное соотношение государства и рынка, но способы их взаимодействия на основе выполнения законодательной, репрессивной, распределительной, монетарной и производственной функций.

В этом контексте в книге предложен анализ коррупции как особого вида отношений, ядром которого, на наш взгляд, является характеристика ее элементов и видов, а также теневой экономики, которая может определяться и как совокупность видов хозяйственной деятельности, не попадающих в отчетность, и как совокупность неформальных правил.

Представляется, что В. В. Радаев в своей книге реально охарактеризовал возможности применения экономической социологии и экономических методов для решения проблем борьбы с преступностью и иным противоправным поведением и в особенности возможности более рационального подхода к возникающим здесь проблемам. Он описал эти возможности ясно, хорошим языком, не пытаясь маскировать свои взгляды и существующие трудности. Вероятно, книга имеет свои недостатки, но в данном случае есть смысл исходить из ее главного достоинства – информативности и применимости.

1. Книга и время. Рецензируемая книга вышла вторым, переработанным и дополненным изданием в 2005 г., едва ли через два года после быстро разошедшегося первого. Я не случайно подчеркиваю этот факт, поскольку он эмпирически доказывает тезис, оценочно как будто очевидный. Монография В. Н. Кудрявцева – классика российского права, не нуждающегося ни в каких представлениях ни в России, ни за рубежом, – отвечает вызовам времени и с искренним интересом воспринимается обществом, во всяком случае его заинтересованными, социально активными группами. Это и не удивительно, ибо рецензируемая книга нужна именно сегодня, хотя ей бы стоило появиться и раньше.