В докладе Программы развития ООН (ПРООН) 1994 г. о развитии человеческого потенциала было дано развернутое обоснование концепции «безопасности личности» (human security), которая стала составной частью новых подходов к международной безопасности не только в теории, но также в деятельности неправительственных организаций и даже некоторых государств. Так, она легла в основу политики Канады в области миростроительства. Канадский вариант концепции был изложен в публикациях МИД в 1999–2000 гг. В отличие от документа ПРООН, который сделал основной упор на угрозы, порожденные отсталостью в развитии, документ канадского правительства посвящен проблематике вооруженных конфликтов. Оттава уделяет основное внимание превентивным мерам, призванным снизить степень вероятности гибели людей и риска разрушений. Вмешательство в конфликт предполагается только тогда, когда исчерпаны все методы предупредительного характера. Ключевые направления практической реализации канадской концепции – разоруженческое (запрещение противопехотных мин и контроль за оборотом легкого оружия); экономическое (разработка санкций, противодействие незаконной торговле алмазами, борьба с коррупцией); гуманитарное (защита мирного населения в ходе вооруженных конфликтов, запрещение использования детей в качестве солдат); правоохранительное (борьба с незаконным распространением наркотиков, терроризмом[107]).

Собственно миротворчество в теории международных отношений (ТМО) на сегодняшний день еще не привлекло к себе достаточно пристального внимания[108]. Это можно объяснить прежде всего междисциплинарным характером проблемы. Среди оригинальных работ здесь можно отметить исследование Кристофера Дааза, который концептуализировал миротворческие операции в качестве «спонтанных институтов», основанных на международных конвенциональных (неформальных) нормах и процедурах[109], что, в принципе, ведет к формированию еще одного, «миротворческого» международного режима. В то же время такое направление так называемых «критических социальных теорий» (critical social theory), как «критические исследования безопасности» (critical security studies) стремится к «деконструкции» миротворчества и рассматривает его в качестве паллиативных мер, направленных на «лечение дисфункций глобальной политэкономической системы с позиций либерального империализма»[110].

Представитель социального конструктивизма в ТМО Томас Рисс-Каппен проанализировал эволюцию миротворчества под эгидой ООН через призму концепций баланса сил, гегемонии, стратегических интересов мировых держав («политический реализм»), а также либерального институционализма и пришел к выводу о неадекватности первых, а также противоречивости и непоследовательности последнего. По его мнению, все «рационалистические» объяснения[111] соответствующих решений Совета Безопасности ООН недостаточны, и метод социального конструктивизма помогает лучше понять их меняющееся нормативное содержание[112]. Значительное количество научных публикаций в последние годы было посвящено политико-правовым аспектам гуманитарного вмешательства, однако данная проблематика выходит за рамки нашего краткого обзора.

<…>

Операции по поддержанию мира отличаются по своему существу от традиционных военных операций. Задача вооруженных сил во время проведения миротворческих акций состоит в том, чтобы быть буфером между конкурирующими сторонами. У них нет наступательного вооружения, и задача наступательных военных действий перед ними не ставится. По идее они должны быть нейтральными. Следующее отличие состоит в том, что они находятся на территории государства с его согласия, и это согласие может быть отозвано. Существует также различие между операциями по принуждению к миру, его поддержанию и обеспечению. (Например, в Конго в 1960 г. первоначальный характер миссии заключался в поддержании мира, однако действия войск ООН вскоре приняли принудительный характер на уровне вмешательства в разразившуюся гражданскую войну на одной из сторон конфликта.) Таким образом, в отдельных случаях миротворческие войска осуществляют не только поддержание, но и принуждение к миру, что вызывает еще большие разногласия относительно объема и методов самого принуждения.