Хотя права сторон в сравниваемых процедурах во многом совпадают, в арбитражном процессе стороны наделены особым правом участия в принятии решения. Это немыслимо для сторон гражданского судопроизводства, которые имеют право принимать участие в рассмотрении дела, но ни в коем случае не могут участвовать в его разрешении. Последнее является прерогативой суда. Она гарантирована даже особой, специфической для судопроизводства нормой о тайне совещания судей (ст. 193 ГПК).

Именно по этой же причине законодатель не придает соглашению сторон в арбитраже того распорядительного эффекта, который присущ судебному процессу, где заключение мирового соглашения (само словосочетание «мировое соглашение» неизвестно хозяйственно-процессуальному законодательству) в случае утверждения его судом прекращает производство по делу (ст. 41, п. 5 Основ). Согласно ст. 77 Правил решение по спору принимается государственным арбитражем и участвующими в деле представителями сторон по результатам обсуждения всех обстоятельств дела в заседании государственного арбитража. При этом государственный арбитраж способствует достижению соглашения между сторонами. В арбитражном процессе, таким образом, соглашению сторон придается подлинно решающее значение.

Такое исключительное право сторон в арбитражном процессе дает основание выделять специфический принцип данной процедуры – принцип арбитрирования. Возражения против его существования обычно высказывают в связи с тем, что соглашение сторон как основа арбитражного решения на практике носит характер исключения, а не правила, а потому и сами Правила (ст. 77) предоставляют право арбитру принимать решение единолично в достаточно широком спектре ситуаций[203].

Подобного рода утверждения верны, но принцип арбитрирования ими не подрывается, ибо его квинтэссенцией является само право сторон участвовать в принятии решения. Нереализация этого права не подрывает самого права, из наличного существования и содержания которого и выводится сам принцип. Как справедливо отмечает В. Ф. Тараненко, спор следует считать разрешенным методом арбитрирования как в тех случаях, когда арбитру удается согласовать позиции сторон, так и в тех, когда соглашение не удается достигнуть и решение по спору принимается самим арбитром[204].

Важно, что Правила впервые предусмотрели право госарбитра не только признать явку представителей сторон в арбитраж необязательной, но и вообще разрешить спор без вызова представителей сторон (ст. 70). Такая сугубо упрощенная процедура разрешения хозяйственного спора дает основание рассуждать о возможности выделения в рамках арбитражного процесса самостоятельного его вида: единоличного рассмотрения хозяйственного спора арбитром. А разбирательство любого гражданского дела происходит в судебном заседании с обязательным извещением лиц, участвующих в деле (ст. 144 ГПК). Ни при каких обстоятельствах судья не может ограничить право сторон на непосредственное их участие в судебном заседании (случаи рассмотрения дел без вызова ответчика, указанные в ст. 144, ч. 2 ГПК, немногочисленны и носят характер исключения).

3. Интересен сравнительный анализ обязанностей сторон в гражданском и арбитражном процессах. В судопроизводстве обязанности для всех лиц, участвующих в деле, и, следовательно, для сторон сформулированы в ст. 30, ч. 2 ГПК: «Лица, участвующие в деле, обязаны добросовестно пользоваться всеми принадлежащими им процессуальными правами».

Ст. 18 Правил добавляет, что стороны обязаны взаимно проявлять уважение к правам и законным интересам другой стороны, принимать меры к всестороннему, полному и объективному исследованию всех обстоятельств дела. Это согласовано со ст. 65 Конституции СССР, которая, в частности, обязывает граждан СССР уважать права и законные интересы других лиц. Хотя в Конституции субъектами этой обязанности являются граждане, она тем более актуальна для юридических лиц – сторон арбитражного процесса. Законодатель подчеркивает, что в любой, даже спорной и конфликтной ситуации следует твердо стоять на доминирующем значении общегосударственных интересов, ибо субъекты спора управляют выделенной им частью общегосударственной собственности в интересах приумножения ее в целом. Именно поэтому проявление, например, уважения к правам и законным интересам своего процессуального противника выражено в виде юридической обязанности.