Странным образом этот глубокий взгляд Аристотеля на основную разницу между принципом удовлетворения потребностей и принципом доходности остался незамеченным в течение всех веков. Если бы он был, по крайней мере, известен, как мудрая мысль Аристотеля, то противодействие моим усилиям вновь добиться признания этой антитезы было бы менее упорным. Надо надеяться, что с настоящего времени этот взгляд станет прочной частью науки о хозяйственной жизни.

Другой пункт, относительно которого хозяйственное воззрение может сложиться по-разному, это образ действия при выборе средств. Само собой разумеется, что при начертании этой схемы не может быть речи о том, чтобы подробно перечислить все средства, так как число средств, которыми люди пользуются для достижения своих хозяйственных целей, – бесконечно. Важнее указать различные возможности в выборе средств. Их опять-таки два: традиционное и рациональное. Традиционно человек ведет хозяйство, если он пользуется унаследованными средствами хозяйствования лишь потому, что они им унаследованы. Это был обычный (исторический) способ, т. е. наиболее долгое время применявшийся хозяйствовавшим человеком: крестьянин впрягает своих волов, как он этому выучился у своего отца; ломовой извозчик ездит на двухколесной телеге потому, что он только ее и знает; ремесленник шьет сапоги так, как этому его обучил мастер; мелочной торговец устраивает свою лавку на том же месте, где она находилась в течение поколений, и предлагает те же предметы и тем же способом, как это делалось его предшественниками. Напротив того, рационально ведет хозяйство тот, кто взвешивает каждое средство, соображаясь с высшей целесообразностью, если он относится к унаследованным средствам критически и отвергает их, поскольку они, по его разумению, не соответствуют требованиям целесообразности.

Ясно, что указанное здесь отличие, которое резко отделяет прежнее хозяйство от «современного» – это только отличие субъективное. Противоположность между хозяйством традиционным и рациональным не предрешает степени достижения объективной рациональности, для которой требуется масштаб, лежащий вне пределов индивидуального решения того, кто ведет хозяйство, и чуждый субъективно намеченной цели.

Наконец, основные различия в хозяйственном воззрении происходят в зависимости от отношения отдельных лиц, участвующих в хозяйственной жизни, между собой. И здесь опять-таки это может быть выражено в двух видах – индивидуалистично или солидарно (употребляя это не совсем удачное выражение). Индивидуалистично или эгоистично отношение отдельных лиц друг к другу, если ими руководит исключительно собственный интерес, если они полагаются исключительно на собственную силу и знают только чувство личной ответственности. В этом случае хозяйственная деятельность покоится только на приложении собственных сил. Здесь возможно и религиозное основание. Тогда оно сопровождается поговоркой – на Бога надейся, а сам не плошай. Но индивидуалистически настроенный человек ни в коем случае не «помогает» другому, «во имя Божие он не делает того, что полезно другому». Но зато он и не рассчитывает на помощь других. Каждое хозяйственное действие покоится на принципе do ut des: сделанному одной стороной должно соответствовать сделанное другой.

Индивидуалистическому признаку противоположен принцип солидарности. Примыкая к нему, хозяйствующий человек чувствует себя не обособленным, а членом большой общины. Его деятельность определяется не только его личным интересом, но вместе с тем принимаются во внимание интересы остальных лиц и группы, к которой он принадлежит. Он чувствует себя ответственным также за других, и в соответствующем случае он ожидает для себя и заступничества других. Сознание солидарности может строиться на сознании долга и любви. В последнем случае мы говорим о принципе милосердия.