Таким образом, можно было бы, так сказать, одним шагом добиться весьма радикального решения нашего вопроса. Но, конечно, тем самым уже в самой предпосылке был бы, в сущности, дан весь результат. Зато меньше всего можно рассчитывать как раз на общее признание самой предпосылки, то есть именно того положения, что психология в общем имеет дело с многообразием в последнем счете или, как мы сказали, диаметрально противоположным всякому единству понимания, всякому понятию, в особенности всякому понятию закона, а потому и всякой науке, а вследствие этого, вполне естественно, – и отыскиваемому философией единству познания. Такое как будто почти безбрежное представление о смысле и о задаче психологии большинству будет казаться просто неприемлемым. Ведь для всех, так сказать, работающих в области психологии, как бы различно ни толковалось ее понятие в остальном, она всегда имеет как раз обратное значение: ее понимают как особую, опытную науку, в такой же мере занимающуюся объективированием, а следовательно, и конструированием, как и всякая другая наука, – объективированием если не в виде законов, то по крайней мере в виде фактов, в виде доступных описанию в общей, форме образований жизни и сознания. Или, поскольку еще существуют сомнения насчет ее опытного характера, вопрос идет – как об единственно еще остающейся возможности – о трансцендентном построении, то есть о том, не возможно ли обосновать психологию вообще или по крайней мере в последних о ней соображениях – в метафизическом., онтологическом смысле. Совершенно не существует, насколько мне известно, попыток понимать саму психологию как трансцендентальное построение, и вполне понятно, ибо трансцендентальный метод с самого его открытия всегда как раз противополагал себя методу психологическому или же, поскольку трансцендентальному методу все же пытались придавать психологическую окраску, как раз затушевывалось все своеобразие его трансцендентального характера и на его место водворялась все равно эмпирическая или трансцендентная психология. На трансцендентальные вопросы в таких случаях давались психологические ответы или же, бессознательно отдаваясь трансцендентальной философии, считали, что занимаются психологией. Во всяком случае, более справедливо обратное требование трансцендентального обоснования возможности психологии вообще. Но в этом случае психология в такой же малой степени превращается в трансцендентальную философию, как и все прочие подвластные царству эмпирии науки, которые не приобретают же трансцендентального характера благодаря трансцендентальному своему обоснованию.

Если мы, таким образом, ограничим наше рассмотрение исключительно пределами того, что фактически существует в качестве психологии, то вопрос сможет пойти лишь о двух возможностях: об эмпирическом или же о трансцендентном построении. При этом наиболее распространенное воззрение в обоих случаях в одинаковой мере будет заключаться в том, что не wy; доступное опыту должно представлять собой объект (все равно, опытного или трансцендентного) построения, а лишь одна его определенная, область, именно та, которая называется областью «психического». Однако наряду с этим, и притом также в обоих случаях, наблюдается еще склонность дать только что отмежеванной области психического все же возможность снова распространиться на всю доступную опыту сферу: то есть наблюдается тенденция к психическому монизму. Сообразно нашему намерению нам предстоит принять во внимание все эти возможные воззрения.

Поскольку сохраняется обособленность психической области,