– Какая еще поездка?
– Ну в армию же.
– Не, никуда он не поедет.
– Как это не поедет? Все поедут, а Куфайкин И. С. не поедет?
– Таки не поедет!
– Это почему?
– А нет его дома!
– А где он?
– А за хлебом пошел!
– А когда будет?
– Через неделю.
– Точно через неделю?
– Точно, точно!
– Ну ладно, мы придем через неделю.
Прошла неделя. Снова:
– Кто там?
– Мы из военкомата, откройте!
– А, проходите, проходите, гости дорогие!
– Спасибо! А что вы это нам с порога водку предлагаете?
– А выпейте за здоровье нашего дорогого внука, сына и брата Куфайкина Ибрагима Соломоновича!
– Нет, мы на службе! Вот вам повестка, уважаемый Иб… Ибрагим Соломонович.
– Оставьте себе, товарищ прапорщик! А вот вам мой паспорт.
– Зачем? У нас в военкомате сдадите. А пока распишитесь в получении повестки.
– Нет уж. Сначала вы посмотрите в паспорт!
– Ну и что там?
– Да вы на дату моего рождения смотрите.
– Да чего мне смотреть? Я и так знаю, что тебе пока двадцать шесть лет. Еще не поздно долг Родине отдать!
– Да нет, товарищ прапорщик, вы число и месяц рождения видите?
– Ну и что?
– А то, что это вчера мне было двадцать шесть лет. А сегодня с утра мне – уже двадцать семь! Да вы выпейте, выпейте, не стесняйтесь.
– Ну, тогда с днем рождения тебя, св*лочь!
Утро в гареме
– Хабиба!
– Я, мой господин!
– Фатима!
– Да, мой повелитель!
– Зухра!
– Я здесь, свет моих очей!
– Гюльчатай!
…
– Гюльчатай!
…
– Гюльчатай, зараза!!!
– Ее нет, о муж наш! Но скоро будет.
– А что вы такие все надутые? Как неродные прямо! Говори, моя старшая жена Хабиба!
Нет, сначала вели принести мне щербета*. Только холодненького!.. Ах, хорошо! Рахмат* тебе, Фатима! Ну, так что ты хотела мне сказать, Хабиба?
– Ты, наверное, забыл, мой повелитель. Но вчера, когда ты приполз из дукана*, куда ты уходил попить кофе, ты был как тюфяк*, прости меня, Господи!
– Да как ты смеешь!
– Хабиба правду говорит, о наш общий супруг!
– А тебя, Зухра, никто не спрашивает! Ладно, продолжай, старшая жена! И прошу тебя, поаккуратнее с выражениями. Какой пример ты подаешь своим младшим коллегам?
– Якши, мой господин! Скажем так – ты был не в своей пиале*. И сообщил нам, что хочешь поменять нас на другой гарем!
– Так, что-то припоминаю… Ну-ка, Зухра, дай-ка я еще отхлебну щербета… Фу ты, уже теплый! А покрепче у нас там ничего нет?
– В нашем сарае* сейчас ничего крепче зеленого чая нет. Ты вчера все выпил, о пьянейший муж наш! Даже двухнедельный прокисший кумыс! Алкач*!
– Нет, это никуда не годится! Ты наказана, Хабиба – три месяца без этого, как его… без интима!
– Четыре.
– Что – четыре?
– Уже четыре луны*, как того, о чем ты говоришь, не было с тобой не только у меня, но и у остальных жен!
– Да? Странно, а с кем же это я вчера… Ну ладно, не будем об этом.
– Нет, почему же, о неверный наш муж! Мы все хотим услышать, на кого ты нас хочешь променять!
– Все? А где Гюльчатай? У вас нет кворума, о несчастные женоподобные созданья!
– Гюльчатай сейчас придет.
– А где она?
– Да за бузой* она ушла, в дукан! Ты еще с вечера ей наказал, как самой любимой жене.
– Ну, это другое дело. Ладно, Зухра, продолжай.
– Так на кого ты там польстился? На гарем кривого Махмуда? Или на жен Абдурахмана? А может быть, супруги Рашида тебя сбили с толку?
– Да что вы, о занозы сердца моего! Мне и вас за глаза хватает! Вы, наверное, вчера меня просто не так поняли! Я, наверное, про это… про гараж говорил, вот! Старый у меня гараж, да и тесный. Надо бы на десять машин, а мой вмещает всего пять. Вот надо бы его поменять на более просторный. А вам, о ревнивицы мои, послышалось, что я говорю про какой-то другой гарем, тогда как я говорил про гараж, хе-хе!