– Я уйду, но знай, что я тебя люблю по-прежнему. И между нами ничего не было. Вещи заберу завтра, когда ты будешь на работе, – Варя, больше не сдерживая слёз, оделась и ушла в холодную зиму.

14

В понедельник на утреннем совещании у прокурора Кронов выглядел подавленным. Привалко с тревогой в глазах посмотрел на своего подчинённого и произнёс:

– Это совещание посвятим личной жизни сотрудников нашей прокуратуры и начнём с товарища Кронова. У нас не должно быть тайн друг от друга. Мы один организм, и если какой-то механизм даёт сбой, страдают остальные.

– Да, друг, расскажи нам, что случилось? – глаза Самурина наполнились состраданием, – мы поможем победить зло, злодея, обидчика, болезнь.

– Спасибо, товарищи, – лицо Кронова посветлело от мимолётной улыбки, – я рад, что вы с такой заинтересованностью, с таким стремлением заглянуть в мою душу принимаете участие в моей жизни. Я рад, что вы замечаете на моём лице малейшие изменения оттенков печали и страдания. Я рад, что Господь не допустил, чтобы я оказался в рядах рогоносцев, явив мне сцену, в которой Варвара Суданова в моей квартире, воспользовавшись моим выездом на труп, принимала своего начальника-мерзавца – заведующего терапевтическим отделением, – Виктор, глядя на своих товарищей, усмехнулся, – прошу, товарищи, закрыть рты. Я спокоен, как никогда.

Самурин закрыл рот и зашевелил губами:

– Что меня огорчает в этой драме, так это то, что «кина» не будет, то есть запланированная торжественная пьянка накрылась медным тазом. А ведь в жизни так мало радостей.

– Извини, товарищ Самурин, что не оправдал надежды, – Кронов снова погрустнел, – но постараюсь найти замену запланированной свадьбе.

– Постарайся, и повторю, что в жизни так мало радостей, – следователь с трагическим лицом заломил руки.

– Если быть откровенным, – прокурор кивнул головой, – то сочувствовать тут нечему. Надо сказать спасибо тому, кто показал тебе одну из сторон многогранной жизни. И этот кто-то сделал это вовремя.

– Кстати, Любовь Семёновна, которая находится в статусе разведённой женщины, на днях проинформировала меня о домогательствах заведующего отделением к Варе, – следователь бросил косой взгляд на Виктора.

– Это её не оправдывает, – глаза парня прояснились, – говорить мне о любви и тут же принимать в моей квартире мерзость, увы, это не мой роман.

– Если не секрет, в каких позах были застуканы любовники? – спросил Самурин.

– Этот проходимец уже пил водку на кухне и раздавал обещания Варе повысить её по службе.

– А Варя признала факт прелюбодеяния? – продолжил допрос следователь.

– А кто сознается, если не пойман с поличным, – Кронов отмахнулся рукой, – но уже сам факт нахождения постороннего мужчины в квартире говорит о многом.

– Хочу заметить, поставив точку в этих откровениях, что вопрос о смещении с должности этого медицинского работника давно уже созрел у руководства района и в облздравотделе. Этот человек, чтобы добиться цели или близости с женщиной, отличается наглостью и провокационностью. Поэтому не надо спешить выносить приговор в столь непростом деле. Я выскажу своё мнение об этом человеке наверху. И учтите, мы на государственной ответственной службе и наше жильё не должно превращаться в проходной двор, тем более для разных проходимцев. Если такие появляются, надо резко на это реагировать, – прокурор посмотрел на следователя, – но о другом. Просто ради любопытства, что тебе ещё сказала Любовь Семёновна?

– От тебя ничего не утаишь, – хмыкнул Михаил Николаевич, – после её тайной операции в кабинете Привычкина я стал обладателем страшной тайны, которую боюсь держать в себе, а поэтому делюсь ею с вами.