С холодностью жил я в неладах,
Я хочу, чтоб всюду оттепель
Таяла в моих следах!
Реки
Ну, конечно, с жизнью не играют,
От игры – мурашки по спине…
Даже реки русло выбирают
Где положе, глаже и вольней.
У реки всего одна дорога,
Никаких обочин по бокам,
Балабонь от самого порога
И до моря синего пока…
Но бывает – реки колобродят,
Ледовой разламывают плен,
И босыми на берег выходят,
И целуют вербы до колен.
На приколах бьются плоскодонки,
Носят волны брызги на рогах…
А потом для большего удобства
Реки снова входят в берега.
Трутся тихо щеками о камни,
Смирных рыб пугают острогой,
И текут, играя желваками,
В пиджаках зеленых берегов.
И растет над реками капуста,
И шумят цветистые луга…
Не хочу изысканного русла,
Не хочу вложиться в берега!
«Неужели деревья не пишут стихи…»
Неужели деревья не пишут стихи?..
Я вхожу в этот мир шелестящего зова.
Караулит калина на руках лепестки,
И роняют осины зеленое слово.
Голубая спираль окаймляет стволы.
Сколько песен в ветвях соловьями напето!
Просыхает роса… и под листьями ив
Мелодичные струны высокого ветра.
У деревьев слова сокровенней людских,
Потому что деревья немногое просят.
Им весною роса обливает листы,
И прожектором зорь ослепляет их осень.
И деревья поют и тоскуют в тиши,
Человечеству дарят второе дыхание…
Хорошо бы подслушать деревьев стихи
И поведать бы людям об этом стихами.
Просека
Спустился на ночь в просеку туман,
Шершавый ветер кланяется в ноги,
Я от широких просек – без ума,
Они выводят из лесу к дороге.
Блестит роса на лысинах пеньков,
Упали с листьев солнечные блики.
И я идти сумею далеко,
Глядясь в глаза лукавой ежевики.
У просеки чудес хоть отбавляй:
То сосчитает молодость кукушка,
То белый дождик выйдет из полян,
А то березка спляшет на опушке.
Ложится тень от каждого ствола,
Но продолжает просека лучиться.
Она всегда прямая, как стрела,
А без нее нетрудно заблудиться.
Как тяжело бывает одному
Низать на нос и руки паутину,
Глазами косо щупать полутьму,
Когда мурашки рыщут во всю спину.
Ни окрика,
Ни эха,
Ни души:
А солнце застят трепетные ветки.
Но даже в самой сумрачной глуши
Напомнит просека о человеке.
Моя любовь
А что ты любишь? Если спросят,
Мне можно столько перечесть —
Не хватит листьев, ждущих осень,
Не то что пальцев на руке.
Я назову свою деревню,
Где, только памятью коснись,
Мои ровесники-деревья
Облокотились на карниз.
Я назову улыбку мамы,
И, улыбаясь, вспомню сам
О том, как пу́гала, шаманя,
Ее пугают по ночам.
В природе я люблю везучесть,
Когда на жесткую жару
Выдаивает небо тучу
И дождик бьет, как по ведру!
Я назову лучистость просек
И горизонта каждый штрих…
Кого ты любишь?
Если спросят,
Скажу:
Россию, во-первы́х!
Шепчутся девчонки
Листопады осень телешат,
Щеки окон в лунной повители…
Губы в губы, приторно дыша,
Шепчутся девчонки на постели.
Колобродит в девочках любовь,
Тянет их в сердечную стихию.
Так на песню тянется слепой,
Так к рассвету тянутся глухие.
Чуть вздыхает сонная кровать,
«Ходики» танцуют неустанно.
И никак не хочется скрывать
Первые нечаянные тайны.
Эти тайны – взгляд исподтишка,
Эти тайны – встречи у калитки,
То к девчонкам просится тоска,
То воркуют радости излишки.
Ах, девчонки!
Слушайте меня!
Вы одно друг другу не сказали,
Как ночами мешкают, томясь,
Мальчики с открытыми глазами.
Как они мечтательны вдвойне!
И от них зависит, в самом деле, —
Долго ли в обнимку
при луне
Девочкам шептаться на постели.
День прощания
День прощения обид,
День прощания…
Все раскаянье мое – наголî.
Не вводи меня, любовь, в искушение,
Как прощение просить тяжело!
Если б я тому виной, одинешенек,
Если б не было еще чьих-то губ,
Я б упал к твоим ногам как подкошенный
И слова бы растерял на снегу…