Надо мной простиралось темно-синее небо, усыпанное миллиардами звездочек всех форм и размеров, которые сияя, отражались в водной глади, словно в зеркале. Меня окружали величественные горы, кажущиеся в свете луны черно-серебристыми. А я сама стояла на воде. У меня было ни рук, ни ног, только четыре лапы и длинный чешуйчатый хвост, который светился зеленым, и это свечение шлейфом струилось позади.

Я оглянулась вокруг, чувствуя, как до меня доносятся волны негативной энергии. И, повинуясь инстинктам, я побежала прямо по воде в ту сторону, откуда по ощущениям распространялась темная энергия. Бежала я быстро, словно была ветром, и в несколько секунд преодолела расстояние, длинной в десять километров, как минимум.

Посреди леса, куда меня привела врожденная способность чувствовать или предчувствовать смерть, лежала мертвая девушка, с вырезанным из груди сердцем. Я снова опоздала. Эти двуногие используют какую-то запретную магию, блокирующую мои способности. Последние дни я чую смерть только тогда, когда она уже свершилась. И лишь один раз я смогла спасти девушку до того, как она утонула, и вдохнуть в нее обратно жизнь, которую темный дух, чуть не отобрал насильно.

Припав носом к земле, уловила остатки темной энергии и пошла по следу. Но и он, выведя меня из Тихого Леса, оборвался прямо посреди степи. Портал. Да, кажется, двуногие так его называют. Рыкнув от досады и злости, взвыла, устремив острую морду к небу, оплакивая и провожая душу невинной умершей девушки к Богам Великой Гармонии. Мне всегда тяжело, когда кто-то умирает раньше своего срока, а природный баланс нарушается.

Проснулась я с толпой мурашек по всему телу. Вот это сон! А главное, такой реальный! Мне раньше никогда такие сны не снились. Чаще всего я просто вырубалась, и глядела в темноту до самого утра, а тут такие картины, по которым можно было фильмы снимать.

Спустив ноги с кровати, я поднялась. Ощущение горя, которое испытывало животное, до сих пор раздирало душу, и мне было не по себе. И то, как спокойно я смотрела на девушку с изодранной грудью в облике зверя, в реальности не прошло для меня даром. Тошнота подступила к горлу, и я бросилась в ванную, добежала до туалета, и меня вырвало.

Посидев у унитаза прямо на полу, я ждала, пока противная тошнота меня отпустит. И как только мне стало легче, поднялась, и на трясущихся ногах дошла до раковины. Умывшись, поняла, что лучше всего остатки сна с меня смоет прохладная вода или, наоборот, горячая ванна. Надеюсь, что от противного и липкого ощущения горя и беспомощности тоже избавит, потому что сердце сжималось от боли до сих пор.