– Спасибо, можно я всё-таки подумаю? – ответил после паузы.

Светлана не чувствовала радости в его голосе.

– Думай только до завтра. Отрицательный ответ не принимаю.

И снова Света не спала почти всю ночь. На следующий день не могла работать.

– Да что с тобой? Ты как приехала – сама не своя, – Марина налила ей в чашку зелёного чая для успокоения.

Но Света не осмеливалась рассказать истинную причину своих тёмных подглазников от бессонных ночей. Никто бы не понял, что она, как мамочка (или как любящая женщина?), устраивает судьбу какого-то совсем незнакомого паренька из деревни. Ну, приедет он, а дальше? Что она будет делать с ним? Строить свою судьбу на всю жизнь? Света почему-то была не уверена в этом. «Это просто страсть, не любовь», – уверяла себя.

Мать Никиты хлопотала у печки: топить приходилось уже каждый вечер.

– Принеси-ка ещё березовых полешек. Похолодало на улице. А ты чего такой невесёлый? С Наташкой, что ли, поругался?

Мать чувствовала, что с сыном что-то неладно. Никита был у неё единственным, поздним ребёнком. Отец рано умер от рака печени.

– Мам, мне работу нашли в областном центре. Трактористом. Ехать?

– А что, поезжай! Наташку потом перевезёшь в город.

Никита не ожидал такого ответа.

– А ты? Кто тебе дров и воды принесёт?

– Сама принесу. Ты о себе подумай! Говорят, половину стада коров зимой хозяин забьёт. Ещё год подержат ферму, а что потом?! Думай головушкой-то! Я всю жизнь здесь прожила, здесь и схорони. Не вози меня в город. У бабушки местечко есть на погосте…

– Мам! Мам! Ты что?! – Никита крепко обнял мать, прижал к груди.

Какая же худая и сутулая она стала! Он почувствовал, как мелко завздрагивали её плечи.

– Не плачь, всё будет хорошо!

Ближе матери никого у Никиты не было. Он понимал, что Наташка – отличная девчонка, подруга, с которой весело и удобно, но… не более того. Он просто привык к ней. Светлана могла дать несравненно больше, научить другой жизни. Но искры, которая заводит сердце, как двигатель, он в своей душе не находил. А вот мать было очень жалко: как она здесь одна, без него?

На следующий день Светлана первая набрала номер Никиты.

– Что надумал?

– Спасибо тебе, конечно, Света, но я решил – не поеду.

– Ты хочешь до конца жизни ходить в резиновых сапогах и копаться в навозе? В городе ты будешь ездить в кроссовках на твоём любимом тракторе! – Светлана, кажется, уже кричала в трубку, выдавая себя.

– Света, спасибо большое, но у меня тут и друзья, а в городе никого, кроме тебя, не знаю.

При слове «друзья» её точно молнией ударило: она вспомнила, как Никита на ферме переглядывался с какой-то дояркой. Девушка долго смотрела им вслед, когда они поехали кататься на тракторе…

Затылок сдавило от боли. Она почувствовала себя обманутой, слёзы подступили к глазам. Но нашла в себе силы спокойно сказать в трубку:

– Это твой выбор! Пока, Никита.

– До свидания!

Она нажала «отбой» так сильно, что телефон выключился. Упала головой на важные бумаги с гербовой печатью – и затряслась от слёз.

В дверь постучалась Маринка:

– Свет, Света! Шеф зовёт тебя. У тебя всё хорошо?

– Всё хорошо! Да иду я!

Она уже доставала зеркальце и пыталась привести лицо в порядок.

– Дмитрий Сергеевич, извините, земляк передумал: не поедет он в город, – как можно нейтральнее сказала она.

– Ну что ж… Ты сегодня долго на работе? Могу подбросить: смотри, как дождь зарядил.

– Буду рада! – Света решила не отказывать: к чёрту любовь!

После телефонного разговора со Светланой Никита пошёл к Лёхе. Всё было как всегда: включили телик, открыли пиво. После двух банок Никита достал припрятанную в серванте бутылку беленькой и, не закусывая, выпил полную с краями стопку.