Мамаша Дорсет Из пушки по воробьям. Стихотворные пародии и пасквили читать онлайн страница 6
И завсегда на игрища готовый.
Но вот свезло ему, как никогда,
Ведь домовой теперь стал выше чином:
Коль пассия в поэзии звезда,
То ты теперь не нечисть, а мужчина!
А дальше-то и вовсе всё тип-топ,
Жаль, что коляски сильно вздорожали,
И лешачат крестить не станет поп,
Которых эти двое нарожали.

Принцесса на бобах

Марина Пономарёва


Эта дача забыта, заброшена.

Эта дача как в горле комок.

У принцессы засохла горошина.

Развязался зловредный шнурок.

Задремала семейная вотчина…

Хорошо спать лицом на земле?

*

Над затылком склонилась ирга.

А в Москве бестолковая дочка,

Дико мёрзнет с того Четверга…

Всё никак не воспряну из детства,
Посюсюкать люблю до соплей.
Ах, моё неизбывно кокетство,
Мне на сердце от соски теплей.
Не принцесса, но я под периной,
Как фетиши, хранила бобы…
Ведь не зря меня звали «ундиной»,
А на лбу были метки судьбы.
Вместо нимба – метёлочка сорго,
Вместо разума – жидкая ртуть,
И без феи, без спора, без торга
Я могу эту туфлю обуть,
Будь она хоть хрустальная что ли,
Натяну, пусть попробуют снять!
Помню я адреса и пароли
Старых сказок, была бы кровать.
Утром глажу шнурки, на затылок,
Словно блин, налагаю берет…
Я живу без серебряных вилок,
Да и ложек серебряных нет,
Но принцесса. Из Золушек вышла.
Только прынц мой – балбес и алкаш.
Сказка – это пречудное дышло,
Хоть за сказку полушки не дашь!
В горле ком. У принцессы одышка.
Из бобов выйдет каша едва ль,
Потому как засушены слишком.
Вот такая случилась печаль.
Только я унывать не привыкла,
Расшибусь, переспорю судьбу.
В огороде пузатится тыква,
Для кареты её берегу!

Дитя асфальта

Марина Пономарёва


Дождливый город запыленных фур,

Зажатый и разбитый дальнобоем.

В твоих тисках не трудно быть изгоем!

Распятым на десятках арматур.

Ты – борщевик. Ты – беспородный хвощ,

Отвоевавший место у обочин.

Ты лишь в жестокости невероятно точен.

Пытаясь гордость показать и мощь.

У здания суда в тени спирей,

Победу ощущаю и усталость.

*

Культур-мультур, базар-вокзал, атас,
Говно и пчёлы, мухи и прорухи.
Как много рифм порой тревожит нас,
И лезет к нам в глаза и даже в ухи.
Балашиха мне мать, Солнечногорск – отец,
Окраины мои, я ваша дочка.
Из будущего радостный гонец,
Вас воспеваю буквой, строчкой, точкой.
Здесь каждый столб мне дорог, светофор
Подмигивает разными глазами,
Мелю стихами непонятный вздор
Молюсь пред вами, как пред образами,
О, выбоины езженых дорог!,
О, борщевик описанных обочин!
О, тормозные росчерки и ног
Следы, как мой уют непрочен!
Куда мне до Рублёвки, ведь пешком
Туда брести, как до Китая раком.
Я лучше опишу, как есть, стишком,
Солнечногорск – не айс, но булка с маком.
Из арматуры вырастает дом,
Бетонные мешки стоят рядами,
Я промеж них, как переросток-гном,
С борщевиком поменяный местами.
Как всё же хотца хоть одним шажком
Приблизиться к Рублёвке иль Барвихе…
Нутро грешит завистливым душком,
Воспитанное на горчичном жмыхе.

Ах, вернисаж, ах, вернисаж!

Марина Пономарёва, Изба-Читальня

Измайлово


Мой район похож на колыбель.

Детский сад для тех, кому за тридцать.

*

Вернисажа бисерный берет

Нахлобучен на макушки сосен.

Мой район сердит и високосен,

Потому что мало кем воспет.

Вернисаж – толкучка, шум и гвалт,
Шарятся воришки по карманам…
Я ношу на шее красный бант
В пику перестроечным обманам.
Я сосу драже и леденцы,
С горки мчу на крепкой пятой точке,
Прячу в воду грязные концы
И от кредиторов жду отсрочки.
На районе много разных драм,
У помойки бомжи, да скитальцы.
Место не для утончённых дам,
Гнущих маникюренные пальцы.
Мне досталась страшная судьба, —
Вместо шоколада ела брюкву.
Потому со всеми я груба
И гоню развесистую клюкву.
Мой диван продавлен и скрипуч,
Он подходит мне под ягодицы.
На литсайтах я, как солнца луч,