Мамаша Дорсет Из пушки по воробьям. Стихотворные пародии и пасквили читать онлайн страница 2
Забуду я про синхрофазотрон,
Ускорюсь так, что поглупею, братцы!
И выйду из вселенной этой вон.

У глупости особые законы

Валя Кальм


Вдыхаю хвойность розмарина

в старючем глиняном горшке.

«Я не люблю тебя, Марина»

засела мысль в моей бошке.

Хоть застрелись или повесься

иль бесприданницей ко дну,

твои стихи придонной взвесью

сманили душу ни одну

*

иные топятся и ныне,

пугая щуку и треску.

*

Дрожа в космическом компоте,

убей уныние и хмарь.

В одном записано блокноте:

«имеешь право, хоть и тварь*»

*«Тварь я дрожащая или право имею» (Ф. Достоевский)

Дрожа в комическом экстазе,
Я прочитала сей компот.
Какой процентщице, заразе,
Покоя Муза не даёт?
Имеет тварь, конечно, право,
Не только пить, не только есть,
Но и налево, и направо
Блохастую раскинуть шерсть.
В её башке сомнений нету,
Какой ногой чесать живот,
Она сживёт того со свету,
Кто ей полаять не даёт.
У твари нет других понятий,
Как только миску охранять,
И тварей этих просто рати,
А пародистов только рать.
Увы-увы, дрожу и плачу,
И к совершенству не стремлюсь.
Зачем пародии фигачу,
Пойду и с хохота напьюсь.
Вы, Достоевский, просто фуфель,
Старорежимный идиот.
Стишок у твари чистый трюфель,
Шедевр, конфетка, стопятьсот!
Вдыхаю Музины миазмы,
Её сегодня просто прёт.
Дошла старуха до маразма,
На ширпотреб она клюёт.
Как быть, не знаю, вот загвоздка,
Сама от запахов тащусь.
Не помогает даже водка
С названьем стародавним «Русь».

Офелия из палаты намбер сикс

Марина Пономарёва

Семейная Офелия


Когда я тебя найду,

Посажу гиацинт на твоей могиле!

Ты – Офелия в клейком иле,

Хоть не тонула в пруду….

*

Закричи, зарыдай, завой —

Распознаю, прижмусь к осине.

*

Дикий шёпот застыл в углах,

Пахнут койки мочой и потом.

Одиночество – здесь не страх.

Помер кто? Открывай вор-р-ота!

*

Круглощёкая! Выше нос!

Я – иду. Я ищу. Я у цели.

В доме скорби полно царей,
В доме скорби полно придворных,
Так же, много там упырей
И притворных, и непритворных.
Там врачи так и ждут, чтоб им
Током выбить у всех признанье.
Но на том, мы, цари, стоим,
Что своё бережём сознанье.
Мы кусаем, грызём зажим,
Мы орём и вопим по-царски,
Мы пинаем ногой вражин
Со всей силою пролетарской.
Тут недавно один ГамлЕт
Табурет отвинтил от пола
И давай им крушить паркет…
Санитары сочли крамолой,
И Гамлета скрутили так, —
У страдальца полезли слюни,
Врач (на эти дела мастак) —
Запер бедного прынца втуне.
И Офелия сразу вдрызг
Напилась галлюциногенов,
Подняла натуральный визг,
Стала биться башкою в стену.
Тут завыла её родня,
Почитай, вся палата сразу, —
Без Шекспира у нас ни дня, —
Понесли её мыть, заразу.
Провоняла весь коридор,
От волненья кусала пальцы
И молола про прынца вздор,
Мол, сожрали неандертальцы…
А потом наступил обед,
Прынца выпустили на волю.
Золотой-то посуды нет,
Растащила всё челядь, что ли,
Нам, царям, не везёт давно,
Вилок нет, а ножей – в помине,
Чтоб не ели своё говно,
Нам кладут еду в алюминий.
Во дворе здесь роскошный парк:
Лопухи, белена от сплина,
И душистый растёт табак,
И листвой шевелит осина…
Всё в ажуре на тыщу лет.
И уколы – совсем не больно.
Снова что-то кричит Гамлет,
И Офелия подконтрольна.
Заходите к нам, если что,
Вы же все там немножко психи,
Добровольный порыв учтём
И по-царски мы будем тихи.
Если ж рыцарь какой с мечом
Или с думой своею тяжкой,
Не расстанется нипочём
Со смирительною рубашкой.

Мышиная новелла

Марина Пономарёва

Вселенная


Это вам ли не знать про бесформенность неба и мира?

Можжевельником пахнут сердца журавлей и ракет.

У параболы нет ничего, кроме линий пунктира.

*

У искусственных птиц не линяют железные перья.

Золотится душа где-то в недрах ревущих турбин.

По параболе смысла карабкалась мышка-норушка,
А лягушка-квакушка сидела на самом верху.