– Я тебе покажу, как без спроса свадьбы играть! Ишь, материнства ей захотелось!

Криста при виде своего мёртвого ребенка обезумела. Забыв о том, что в будке ещё два слепых комочка ждут подлых хозяйских рук, она предалась тоске, заскулила, завертелась, закричала на своем собачьем наречии. Остолбенело замолчала только когда снова послышался щенячий плач – последняя мольба о жизни приговорённого мальчика. Криста, подчиняясь уже не рассудку, а лишь голосу инстинкта, бросилась выручать щенка. Она всей нешуточной массой своего хорошо кормленного холёного и от природы сильного тела прыгнула на хозяина, пытаясь грудью сбить его с ног. Но разбег оказался слабым, хозяин устоял и, в свою очередь, со всей силы пнул собаку.

– Будет тебе, паразитка, материнство! Ни одного из выводка не оставлю!

Завыв от боли и отчаяния, Криста отлетела на несколько шагов от места казни. Пока она приходила в себя, хозяин успел расправиться с мальчиком, самым любимым её отпрыском, больше всех походившим на отца и обнаруживающим наибольшую резвость. У сына уже приоткрывался один из глазиков, и мать с нетерпением ждала, когда это счастливое событие произойдет окончательно. И вот он мокрый, с оскаленной крохотной пастью недвижно лежал рядом с первой девочкой, а хозяин уже подхватил под брюшко последнего кутенка…

…Несмотря на все страсти, бушующие вокруг собак бойцовских пород, большинство из них, попадая в спокойную доброжелательную обстановку, вырастают уравновешенными и добродушными созданиями. В отношении своих домашних они продолжают оставаться послушными кутятами, боготворящими хозяев и тех, кого хозяева любят. Криста, вооружённая страшной пастью и дремлющими гладиаторскими инстинктами, способная не колеблясь перегрызть горло любому четвероногому или двуногому врагу своей семьи, почитаемой за стаю, Криста, бойцовскому темпераменту которой дивились даже опытные тренеры в собачьей школе, Криста, предки которой с разбегу могли сшибить не то что овчарку или дога, но и зверя размером со льва – эта Криста в доме была воплощением покладистости и послушания. Когда она начинала заболевать, то безропотно проглатывала самые горькие и вонючие капли и таблетки, лишь слегка приправленные кусочком мяса, беззвучно переносила уколы и прочие необходимые для скорейшего выздоровления процедуры. Во время визита ветеринара ей исключительно для проформы накидывали намордник – противиться медицинским ухваткам та и не помышляла. Детям позволялось усаживаться на лежащую глыбу верхом, таскать этот прототип героя россказней про монстров за лапы, а иногда и за уши. Кот мирно укладывался дремать у неё на спине. Криста ни разу не дала хозяевам повода наказать себя более серьёзно, чем хлопком по морде сложенной газеткой. Казалось, что в доме живет не собака, а и в самом деле гладкая теплая огромная безобидная и весёлая игрушка…

И вот теперь эта игрушка сбросила своё сусальное обличье. Перед хозяином стоял незнакомый грозный и опасный зверь. Короткая шерсть на Кристиной холке встала дыбом, розовые белки до багровости налились кровью, из приоткрытой пасти плотоядно сочилась слюна. Короткое мгновение она с лютой злобой глядела в округляющиеся от ужаса глаза человека, которого ещё совсем недавно считала самым главным существом своей жизни, а потом яростно и беззвучно ринулась на своего развенчанного кумира. Не успевший опомниться хозяин смог лишь выставить в свою защиту согнутую в локте руку, в которой всё ещё продолжал держать кутенка, и тут же предплечье под натиском зубов захрустело, как пивной сухарик, отпуская на волю скулящего щенка. Криста цепко ухватила уцелевшую палевую малышку за складки кожи на загривке и помчалась в дальний лесной конец участка к спасительному лазу. Она подчинялась зову своей материнской сущности, не отдавая отчета в том, что уходит из человеческой стаи навсегда.