– Час от часу нелегче! – воскликнула я, рассматривая с широко раскрытыми от ужаса глазами. – А сказали, что не умру!

«Неужели, пришла смерть? – подумала я. – Это-то в мои планы не входило. Спокойно, спокойно! Не будем впадать в панику. Все будет хорошо!»

– Ты окружена тьмой, – я вздрогнула, когда один прошелестел.

– Смотря какая тьма, – дерзнула я, пытаясь таким образом успокоить свое сердце.

– Нет, это тьма в тебе самой, – сказал другой.

– Душа человека отягощена побуждениями, страстями, эгоизмом, гордыней, жадностью, вожделением, симпатиями и антипатиями.

– А я тут при чем? Я здесь случайно, чтобы посмотреть как вы тут живете, – съязвила я, пытаясь засмеяться от своей черной шутки. Они не поняли моего юмора и продолжали приближаться. – Здесь мне кричать или бежать? Хотя, я уже и так кричу от ужаса.

Они медленно приближались. Страх накатывал волнами. Перед глазами замелькали самые ужасные мысли. Ощущение времени исчезло, мне стало казаться, что в этом мире кроме кровоточившего комка боли, обжигающего и пожирающего меня, ничего не осталось. Горящий от боли мозг, что может быть страшнее! Неожиданно сознание отделилось от боли. Перед моим внутренним взором заполыхали черно-багровые языки. Я чувствовала, что сердце разрывается на части – от сострадания, от страха за себя несчастную, от ненависти к равнодушным, бросившим меня здесь одну. Голова кружилась. Быть заточенным в мире, где безумие, страх и забытье, – это лишь было только начало моих страданий. Я понимала, что никто не поможет, кроме меня самой. Ледяной холод одиночества в душе, вот что я почувствовала. Одиночество. Холодное одиночество. Его чувствовал каждый хотя бы раз в жизни. В нем нет ничего пугающего. Избравший тьму не более одинок, чем тот, кто идет по светлому пути.

– Это уже не смешно! Может хватит пугать?! Я люблю одиночество. Меня этим не запугать. Любой из нас одинок, потому что все люди разные, и не стоит бояться остаться одному. Вот!

– Ты хотела посмотреть, каков твой мир в душе? – спросил кто-то

– Не знаю, что и сказать, – виновато произнесла я, в который раз поднеся руку к слезящимся глазам. Мне не хотелось верить, что в моей душе столько тьмы.

– Ты слышишь? Это твоя душа плачет.

– А почему бы ей не плакать, когда находишься в этом страшном мире? Вы пугаете и ждете, что она будет смеяться от счастья?

– Ты дерзишь!

– А как тут не дерзить, когда страшно?

Впрочем, я не любила делать поспешных выводов, а потому терпеливо ждала дальнейшего развития событий. Но, меня что-то стало сильно беспокоить. Боль? Страх? На моем лбу выступили крупные капли пота. Страх за себя, за свое будущее усилился. Собрав всю волю, я начала рассуждать, чтобы найти рациональное объяснение происходящему. Как и прежде, чтобы избавиться от него, я попыталась прибегнуть к самовнушению и к испытанному приему превращения энергии страха в какое-либо повеление. Но на этот раз добиться желаемого не получалось. Проще всего было расслабиться и смириться с собственной участью, но меня, почему-то не покидала надежда освободиться из этой ловушки, которую сама для себя сотворила. У меня задрожали коленки, забилось сердце и пересохло во рту. Отдавать просто так свою душу, я не собиралась.