Процессия приблизилась к злополучной подворотне и, как только конь Катаира переступил невидимую границу, раздался отчаянный крик и со всех сторон начали выбегать едва вооруженные оборванцы, облаченные в лучшем случае в старые потрепанные доспехи, а иногда и просто в лохмотья. В основном мужчины средних лет, но Моркант увидел среди них и нескольких подростков.

Ему сложно было винить этих несчастных за их попытки изменить своё положение. Королю не нужно было бояться, что Бледная Погибель заберёт его жизнь или жизнь его родных. Не стоило переживать о голоде или мародёрах, которые могут прийти за его пожитками и самой жизнью. Находясь на недосягаемой высоте, он не знал, что чувствуют те, кто обитает так близко к земле, и потому не собирался судить их. Но также не собирался и отдавать им то, что принадлежит ему по праву рождения.

– Копья! – Катаир воздел копьё и пришпорил коня. – Вперёд, защищайте короля!

Моркант ощущал в нападающих на него людях страх, смешанный с бессильной ненавистью. Они не верили, что король пытается спасти их, и хотели отомстить, надеясь продлить свою жизнь ценой чужой жизни. Одаренный проник в разум предводителя отчаянных оборванцев и узнал, что у них даже нет стрелков, их последний умелый лучник умер неделю назад.

Вожак банды не надеялся на победу, а желал лишь быстрой смерти, и Моркант подарил её. Могучая воля подтолкнула мужчину, и тот рухнул на мостовую под копыта боевых коней. Вороной жеребец Катаира размозжил голову предводителя банды, его сознание потухло, а душа отправилась в Тень.

Несокрушимый строй всадников прошел по отчаявшимся людям, как нож по маслу. Копья пронзали беззащитную плоть, и кровь лилась на мостовую, растекаясь тонкими алыми ручейками меж булыжников. В считанные мгновения отряд телохранителей короля прорвался через неудачливых грабителей, оставив за собой растоптанные и пронзенные копьями тела, в то время как выжившие попытались преследовать воинов, но быстро отстали, неспособные угнаться за лошадьми.

«Насколько же они отчаялись, бросаются на закованных в броню всадников, не имея даже тени шанса на успех» – зрелище бойни ещё сильнее опечалило короля, но его телохранители имели совсем другое мнение о нападавших.

– Безродные отщепенцы! – воины всё ещё держали плотный строй вокруг короля, но теперь Катаир мог немного расслабиться. Мужчина опустил копьё и утёр пот со лба свободной рукой. – Ваше Величество, вы в порядке?

– Всё хорошо, Катаир, – кивнул Моркант и махнул рукой, приказывая своим людям ускориться. Он не желал больше становиться палачом несчастных, которые жаждут отправиться в Небесные Чертоги.

Процессия продвигалась по центральной улице и была уже неподалеку от дворца, как вдруг перед воинами выскочила рыдающая женщина, сжимающая в руках небольшой свёрток.

– Ваше Величество! Умоляю! – она бросилась на колени и развернула сверток. Внутри лежал хрупкий, бледный младенец. Он едва заметно шевелился, беспокойно дергая ногами, а цвет кожи выдавал тяжелую стадию Бледной Погибели. Ребенок обречён и даже эликсир алхимиков уже не сможет помочь ему. – Все мои дети погибли! Осталась последняя девочка. Помогите, умоляю! Мой муж служил в армии, но его болезнь забрала ещё весной. Прошу! У меня больше никого не осталось!

Моркант увидел, что руки Катаира дрожат. Телохранитель, лично столкнувшийся с потерей родных, понимал боль этой женщины, но долг требовал от него действий.

– Уйди с дороги! Король направляется во дворец! – глухо проговорил мужчина, замедляя коня – женщина сидела на середине дороги, не позволяя плотному строю обойти себя.