И что тогда спрашивается делать и куда податься человеку, до зуда в горле разговорчивому, который отчасти справедлив к себе и полностью к окружающим, где его устраивают только разговоры по душам, и не только по мёртвым. Что ж, этот вопрос не празден и всегда востребован в любой людской среде. И на него есть свой логичный ответ – для этого всего действа, есть не парадный, а чёрный вход, где не святящаяся обстановка, как раз даёт возможность быть более открытым и позволять себе то, чего бы ты никогда не позволил себе в парадной, на людях.

Так что ещё не так уж и ясно, какой вход, парадный или со стороны задворок, более значим. И если насчёт парадного входа, по большому счёту всё ясно, то тёмная, полная таинственности и секретов потайная сущность чёрного входа и, несущаяся из тёмных и прохладных дверей чёрного входа непредсказуемость и опасность, в свою очередь как раз и определяют эту парадную ясность.

В общем, можно предположить, что именно на основании всего этого, цветочницей, чья таинственная и местами загадочная натура вызывало немало вопросов, и было выбрано для встречи с Глебом это мрачное место, с задней, мало привлекательной стороны королевского театра. И ведь какой же поразительный контраст встретил их здесь, стоило им только завернуть с полного огней и радостных лиц прохожих проспекта, сюда за угол, в этот мрак, с парадной стороны необыкновенно красивого и светлого здания. И складывалось такое впечатление, что светлая сторона здания, своей светлостью как раз была обязана этой темноте своих задворок. И чем светлее выглядела парадная театра, тем в более мрачные и тёмные мысли погружались его задворки.

– Сурово. – Сказал Тиша, еле удержавшись на ногах, после того как споткнулся о неровность поверхности земли, которыми была испещрена вся задняя округа – земля здесь пребывала в своём естественном, натуральном виде.

– И не говори. – Стараясь дышать даже не через раз, а через фильтр мыслей, которые старались, но безуспешно, не пропускать местные запахи, сказал Глеб. – Правда и здесь есть свои плюсы.

– И какие же интересно? – остановившись на месте и, повернувшись к Глебу, с удивлением спросил его Тиша.

– Здесь не так шумно, как там, у фасада здания. – Сказал Глеб. И, пожалуй с этим, в общем-то, очевидным утверждением Глеба, Тиша не мог не согласиться – на парадных транспортных артериях больших городов, всегда так шумно и ярко, в особенности в их узловых точках, одной из которых являлся и королевский театр. И хотя во время премьеры почти всегда так, если конечно все билеты не скупили конкуренты постановщика спектакля, для того чтобы скормить его постановку жаждущим крови критикам, – а как себя ещё могут повести приглашённые на премьеру критики, если они как придурки только двое сидят в зале, – всё же на этот раз, как показалось нашим героям, внимание к премьере было чрезмерным, и почему-то в основном со стороны полицейских служб, которые окружили здание со всех сторон и, стоя на входе, проверяли всех подряд.

Из-за чего Тишу и Глеба посетила одна и та же мысль – главу департамента полиции обошли вниманием устроители этого шоу и не прислали лишний билетик на премьеру. Отчего он естественно расстроился и принял всё близко к сердцу – все главы полицейских департаментов большие театралы, где ещё как не у них в участках, ежедневно и еженощно, разыгрывается столько драм и трагедий – и решил таким образом напомнить о себе забывчивым устроителям этого шоу, что быть столь забывчивым в наше время, всегда чревато осложнениями.

Правда, когда к парадному входу подъехало целая кавалькада представительных лимузинов, то оттеснённые толпой в сторонку Тиша и Глеб, частично сменили своё мнение по поводу присутствия здесь такого большого количества полицейских чинов, и решили, что начальник полиции, до чего же коррумпированный гад. И он, войдя в сговор с постановщиком спектакля – и всё ради лишних, но зато на самые лучшие места, билетиков на себя и на всю свою многочисленную семью из двенадцати человек – таким шумным образом, с привлечением машин с мигалками, – а лимузины предоставили находящиеся на его крючке боссы мафии, – за счёт муниципалитета организовал его спектаклю шумную рекламную акцию.