В моём огромном фешенебельном дворце появилась Танюта Рюрикович. Смотрит на меня, смущается, почему-то в полупрозрачной неглиже, которое больше показывает, чем скрывает её прекрасную лёгкую фигурку. Прелестница что-то говорит о своих чувствах ко мне, что она МОЯ навсегда. Ей плевать, что я обычный боярин, княжна сделала два шага вниз по статусной лестнице из Золотого в Бронзовое Высшее Сословие. Навстречу ко мне.

Я даже не дослушал очаровательницу, не смог, не выдержал! Это выше моих мужицких, молодецких сил. Не выдержав, любовных томлений, я схватил девушку и примкнул к её сахарным устам, безудержно впиваясь в них. Надо же, Татулечка ответила мне с не менее яростной страстью. Я стал срывать с неё лёгкие одёжки, она также поступило с моими шмотками.

И тут всё заверте…

3. Глава 3

Глава 3. Маг Мага.

Новую семью, а конкретно сестру Ленку, ко мне больному допустили только через полтора дня после пробуждения и моего нервного срыва. После злополучной попытки вытащить самому себе глаз, я проспал весь позавчерашний день. Проснувшись ещё засветло, я обнаружил себя не в одиночестве. Сиделка на стуле рядом — дюжий мужик жутковатой наружности, эдакий волосатая шайба, косая сажень в плечах. И то, что он был в белом медицинском халатике, явно маленьком для него, добавляло сюра и пикантности к ситуации. Видимо, на «суицидника» решили не надевать смирительную рубаху, но поставили соглядатая. Каждые несколько часов один усатый нянь сменял другого, и так по кругу. Видимо, баюкальшицам взрослого дитятки Вани необходимо было отдыхать.

Завтрак второй день подряд был не больничного лёгкого типа, а сверхтяжёлого, жирного, мясного — заказ из ресторана. Я ведь был физически полностью здоров, вот и кормят как на убой. Затем меня целый день таскали по всяким психиатрам, терапевтам по расстройству разума и иже с ними. Я вёл себя подчёркнуто правильно и рассудительно. Меня даже специально пытались раздражать, подтрунивать, но я не поддавался на провокации психоаналитиков, психов считающих себя аналитиками высшей нервной деятельности человека.

Сказал интересантам, что память частично растерял, но кое-как помню семью, школу, некоторые свои привычки. Пришлось изворачиваться, как ужу на сковородке, я мало чего знал о Троекурове Иване, как в принципе и сами врачи, знали про жизнь пациента поверхностно. Вчера, мол, у меня после детских криков и перенапряжения разыгралась головная боль, сильно заболел глаз, и попытался неудачно его почесать изнутри. Осознал, не прав, больше не буду, готов к выписке. Понять и простить.

Дальше пошли всякого рода тексты начиная с определения уровня интеллекта IQ, заканчивая пятнами Роршаха. Здесь пришлось постараться, показывав всю силу интеллекта истинного Иванова. Палится, так палится, именно здесь мне выдали справку, что я гениальный ребёнок, готовый хоть в ИМУ, хоть во вражеские Оксфорды и Стенфорды. И эта бумажка поможет в борьбе с Пал Палычем за Москву, за княжну, за великое будущее!

Так вот, сегодня наступил день посещений, а завтра, если буду хорошо себя вести, выпустят домой. Первой меня навестила «сестрёнка», которая Ленка Ленковна дочь Пал Палыча. Явилась она то ли похвастаться, то ли всегда такая, с огромным планшетом в объемном дипломате с выдвигающейся телескопической ручкой и на колёсиках, чтобы удобнее было перетаскивать с места на место большой компьютер. Тяжёлая дура (не сестра, а планшет!) килограммов под двадцать веса и больших габаритов — новомодная штука из «загнивающего Запада».

Я, как и большинство людей невысокого достатка, привык к стационарным компьютерам, размером в несколько больших, объёмных шкафов. Отечественные дюже древние приборы, набитые тяжёлым металлом и стеклом, больших стоеросовых макросхем, родом из прошлого века. От местных вычислительных машин, производства чуть ли не ВПК, исходила куча проводов к мониторам и клавиатурам, на одной из витой пары я и работал в ЭВМ-классе. Именно там я учился программировать, получал доступ к интернету, а если никто не видел, запускал запрещённый Даркнет.