Даже если обманет и уйдёт –

Не целуй меня, ветер…в ритме дня

Скрыто солнце улыбки, фраз полёт.

Отражение неба на воде,

Серебристые звёзды на руках.

Не ищи меня, милый, я – нигде.

Не целуй меня, ветер, сквозь века.

Чёрной змейкой дороги полоса

Под колёсами стонет и поёт.

Этой новой разлуке полчаса.

Не целуй меня, ветер, сердце – лёд.

Не спеша начинается рассвет,

Осветляя листву и купола.

Моя тень рассыпается – зола.

Не целуй меня, ветер, меня нет.

***

Непонятные, глупые письма тебе, неотправленные.

В них и смысла-то нет, можешь даже его не искать.

Горьким дымом полынных костров эта осень отравлена.

Неразобранной в угол ручная заброшена кладь.

Не рубцуются раны мои, видно, сердце не лечится.

Для тебя слишком холоден этот октябрь, прости…

Я себя успокою туманной дорогою млечною,

И, похитив звезду, продержу до рассвета в горсти.

А наутро останется пыль – серебристая, звёздная –

Из ладоней песком убежавшая вниз, в никуда.

Ты прости, но мне грустно. Сегодня я слишком серьёзная,

Чтобы слёзы назвать легкомысленным словом «вода».

А луна за окном, как монета. Лимонная, плоская.

Извини, но я шторы задёрну, мне хочется мглы.

Знаешь, жить без тебя в общем можно, но это не просто –

Жить от ночи до ночи, срезая у жизни углы,

Каждый день ещё туже атласный затягивать пояс –

Я худею. А что ещё делать? Скажи, я смогу.

Молчаливый октябрь создал слишком нелепую повесть

О замёрзших цветах на ещё не упавшем снегу.

Я болею. И мир от дождя стал прилизанно-серым.

Даже сны из дождя и из серости, смысла в них нет.

Эта осень унылую песню ветрами пропела,

И задула свечу, погасив мой спасительный свет.

Я теряюсь в предзимье. Мне холодно. Сердце застыло –

Полустук-полувздох-полувзгляд,-полукрик… Не молчи.

Расскажи мне, что будет, что есть и что, в сущности, было?

Рваный дождь и огарок погашенной ветром свечи.

***

Огнём испорчены строчки и текст совсем непонятен.

Я снова пишу письмо в твою душу, не зная адреса.

Безликий асфальт пестрит узором из листьев-пятен,

Раскрасивших серый ноябрь. Рельефностью аверса

Вновь неизменная тяжесть облака сдавит мне грудь,

Листья прижмёт к земле, разорвёт солнце на блики.

Пылью промокшей пунктирно и точно прочертит мой путь

Уставшая осень, с дождём смешав боль и вскрики

Отчаянья. Небо уже свинцовое. Мне теперь нелегко –

Вновь оставшись одной, быть с тобой постоянно рядом,

Ежечасно думать о том, как ты где-то там, далеко,

Заполняя мгновения пустоты заученным звукорядом

Песен, которых я никогда и ни за что не спою,

Потому что петь давно разучилась, свой голос забыла.

Я и стихов теперь не читаю вслух. Я тайно даже люблю –

Молча, неслышно, почти бездыханно – чтоб незаметно было

Всем, кто старается рассмотреть, показать, обвести в кружок,

А потом спросить так, что совсем нельзя не ответить.

Мне кажется, что наше молчание не всегда хорошо,

Но я молчу, и дорожу немотой больше всех на свете.

Ну кто меня станет пытать? Право, ведь не война…

А если станут – я молча умру. Да я уже умираю.

Ты не вини себя, милый, в том не твоя вина,

Я же сама выбрала этот путь по отвесному краю,

Ведущему – будем честными! – в общем-то в никуда.

Мой рассвет обесцвечен, а сердце работает вхолостую.

Я ведь знала, что будет так, ведь знала ещё тогда,

Знала сразу… а, впрочем, что говорить впустую?

Я не смогу ничего изменить и не хочу менять.

Осень стелется по земле листьями полусухими.

Я задыхаюсь. Может кому-то трудно это понять,

Но если мой вздох последний – на губах твоё имя.

***

Девочка рисует в тетради,

Поезд погружается в вечер,

И закат ложится на плечи

Призрачной малиновой гладью.

Девочка с глазами Мальвины,

Синими, как небо над Прагой.

Прячется в волос переливы