так близки, друг в друге отражаясь.
Суетой по городу гоним,
повстречается в толпе прохожий.
Вздрогну, на бегу столкнувшись с ним:
в прошлом на него была похожа.
В зеркала чужих смотрю я глаз,
и своё ищу в них отраженье:
вдруг случится увидать сейчас
в будущем себя хоть на мгновенье.
2
Боюсь я зеркала впотьмах
коснуться взглядом на лету:
ведь ночью в тёмных зеркалах
мы видим только темноту.
Но даже самым ясным днём
не страшно ли тебе, мой друг,
что вместо отраженья в нём
ты пустоту увидишь вдруг?
Своя таинственная связь
у зеркала и темноты:
то в нём скрываются, таясь,
то открываются черты.
Оно, как суд, меж суеты
свою являет правоту,
и к зеркалу подходишь ты,
но видишь только пустоту.
А если отраженья нет,
ты не рождён, пусть жизнь прошла…
Проходят, не найдя твой след,
как мимо чистого стекла.
Не обретёшь себя никак,
в судьбе, как тьме ночной, кружись,
до зеркала – не только шаг,
а путь к себе длиною в жизнь.
Тот счастлив, кто в конце пути,
всё это смог в конце концов:
однажды к зеркалу прийти
и обрести своё лицо.
3
Внушает зеркало испуг
иллюзией пространства, кроме
пространства комнат в нашем доме,
как будто разрывая круг
существований, измерений,
привычных мер, привычных мнений,
доступных для касанья рук
вещей – испугом откровенья
от зеркала повеет вдруг.
О том, что есть другая жизнь,
куда нет доступа, и тайна
хранится за стеклом хрустальным.
Она из тех, что не вложить
в решётки формул. Это выше
сознанья нашего, как крыши
над нашим домом – Млечный путь.
Я вглядываюсь в двойника,
гадая, нет ли в нас различья,
моё ли в зеркале обличье,
и вправду ль нет его, пока
я не войду – я не уверен:
быть может, закрывая двери,
я оставляю двойника.
1984—87
Русалочка
«Странная девочка была эта русалочка…»
Ганс Христиан Андерсен
В такой чащобе даже волка жалко,
ни конный здесь, ни пеший не пройдёт.
Смотри – сидит у озера русалка!
– То лилия цветёт среди болот.
Нет, друг мой, то не лилия лесная.
Сидит, печально голову склонив,
Русалочка, и волосы свисают
зелёные… – Нет, это ветви ив.
Она – душа моя, у той кринички
о чём-то плачет в предвечерний час,
к воде склонив зелёные косички,
от омута не отрывает глаз.
Здесь каждый куст листвы своей боится,
луна встаёт кровава и светла,
и медленно летит ночная птица,
расплёскивая чёрные крыла.
И в шорохе, и в шелесте, и в звуке
тревожная над всем нависла тень.
Ты здесь один, и некого аукать,
и оборотень ночью каждый пень.
По жизни как в чащобе мы блуждаем.
Отчаянье дай силы силах побороть,
на берегу, у омута, у края,
останови – спаси тебя Господь!
1984—2008
«Мы все одиноки, как звёзды…»
Мы все одиноки, как звёзды,
свет звёзд не рассеет тьму,
не знает, зачем он создан,
не знает, нужен кому?
В мире, где встречи случайны,
наш поиск и путь суров,
лишь отсветы мы замечаем
на нас непохожих миров.
1980—2007
«Я ищу Тебя в чужих глазах…»
Я ищу Тебя в чужих глазах,
по ночам кого-то вижу в снах,
по земле скитаюсь, как впотьмах,
где любимый ты, в каких краях?
И мечусь я посреди дорог,
словно потерявшийся щенок.
Он, в толпе слоняясь наугад,
тычется в колени всем подряд,
побежит за кем-нибудь вослед…
Только – нет хозяина, всё нет.
Не устану я любовь искать.
Время белой пеной на висках
забурлит когда-нибудь…
А вдруг
и тогда начну я новый круг,
новый круг, кого-то полюбя,
марафона в поисках Тебя.
1982—1999
Ночной дождь
Ночью уснуть не давал мне плач
ливня-бродяги, дождя-скитальца.
Бился он в окна закрытых дач,
бился всю ночь, разбивая пальцы.
Спать разве можно? Это грешно!
Что же вы так равнодушно спите?
Плачущий дождь стучится в окно,
плачущий дождь кричит: «Помогите!
В мраке холодном улиц ночных,
я бесприютный вечно скитаюсь…»
Но окна – словно уши глухих,
глаза у слепых – не открывались.