Да-да, чертежам. На дворе был 1483 год, а тут – чертежи, хотя еще во времена Петра Великого нигде так не строили, кроме, пожалуй, Венеции. Но то в оригинальной истории. А здесь на дворе заканчивалось второе десятилетие активной деятельности гостя из будущего, который старался привнести наиболее прогрессивные методы и приемы в местную реальность. Вот и к строительству кораблей так же подошел. Даже небольшой опытовый бассейн сделал для проверки моделек. Что позволило добиться вполне приличного результата с первого захода. Во всяком случае, сильно лучшего, чем строительство кораблей «на глазок», которое практиковали в те годы.

При этом сам Иоанн не был ни мореманом, ни судостроителем в прошлой жизни. Но это сути не поменяло. Пригласил специалистов-корабелов. Тех, кого сумел выцепить. Поговорил с ними. Подключил грамотных людей, что на него работали, включая ребят вроде Леонардо да Винчи. И потихоньку, под личным его контролем и с участием, дело пошло.

Поигрались с моделями.

Сделали чертежи.

Построили головной корабль, уточнив чертежи.

И уже по уточненным построили еще. Одновременно пару, из-за чего получилось, что в Риге в начале 1480-х годов началось серийное производство кораблей.

А это тот еще хайтек во все времена!

Понятно, их всего было построено три штуки. И они не отличались какими-то слишком уж выдающимися размерами. Но построили их серийно. И по чертежам. С изготовлением деталей буквально по всему королевству, что ускоряло и упрощало очень многое. Кое-что, конечно, делали и на местах. Но в целом – именно на верфи Риги шла по сути своей сборка.

Моряков в команды этим кораблям пришлось поискать. Своих-то не имелось. Поморы еще толком не оформились в значимую общину к XV веку. Из Невы уже никто не выходил в Финский залив из местных. Да и на юг не плавал – как в Черное, так и в Азовское с Каспийским моря. Точнее, это только-только начинали осваивать заново, выгребая ресурсы и так не самых тучных речных флотилий. Но морской корабль – это не судно класса «река-море». Тут навык нужен другой. Пришлось постараться и подобрать экипажи. Частично их набрали с речного флота, частично навербовали в Италии, Англии, Шотландии, Дании, Швеции и много где еще. Всюду, куда дотягивались руки короля. Языком общения сделали русский, чтобы хоть как-то упорядочить эту сборную солянку.

И вот его эскадра шла уже у берегов Кубы.

Маленькая.

Но выдающаяся.

Каждый корабль не только назывался галеоном по прихоти Иоанна, но и в целом соответствовал типичному визуальному образу этого типа кораблей. Во всяком случае, корпусом с его характерными высокими надстройками.

Изначально король хотел от них отказаться, но в эти годы была чрезвычайно популярна абордажная тактика. И такие возвышения являлись жизненно важным решением для противодействия ей. Ведь именно на этих надстройках и формировались узлы обороны в случае прорыва абордажных бойцов. И именно там размещались стрелки из ручного огнестрельного оружия, способные доминировать как над приближающимся кораблем, так и над наиболее уязвимой центральной секцией. Так что развитые надстройки он оставил. А вот внутри корпус был полностью новаторским, с большим количеством металлических креплений и очень прогрессивным набором, из-за чего знающий человек при осмотре этого галеона пришел бы к выводу, что это подражание строили где-то веке в девятнадцатом или позже.

Парусное вооружение это также подтверждало, так как больше подходило для какого-нибудь фрегата из XIX века, чем для настоящего галеона XVI века. Разве что паруса шли всего в три яруса и были не очень широкими для упрощения манипуляций с ними.