– Ванюша, сегодня у нас будет очень симпатичная девушка, умница, отличница. Ей всего шестнадцать. Посмотри на нее внимательно. Вдруг она тебе понравится? – в очередной раз настаивала Анастасия.

Юноша терпеливо молчал. Ну, еще одна девица. Рвался наружу вопрос: «Мама, а как же Стрела? Мне нельзя жениться без Стрелы! Ты забыла?».

Когда Иванушка заикнулся о проблеме отцу, Симеон замахал руками:

– Сын, потом, все потом, у меня важные переговоры. Тебе еще рано стрелять. Все!

– А мама…

– Что мама? Не обижай ее. Тебе трудно улыбаться?

– Нет, папа, но это нечестно. Они все рассчитывают на…

– Сын, времени нет. Маму слушайся, девушкам улыбайся, после поговорим, – отмахивался Симеон.

Только эти «потом» и «после» никак не наступало, а попытки матери не прекращались.

Глянцевые журналы называли Младшего «эталоном мужской красоты» и Аполлоном. Никому в голову не приходило, что юноша, снявшийся в тысячах роликов, чье лицо известно каждому жителю планеты, тяготился внешностью.

Однажды он признался Софье, как мешала ему идеальность образа —мускулистая высокая фигура, огромные синие глаза и белокурые волосы. Сестра была единственным человеком, с кем Младший разговаривал свободно, не стеснялся и не подбирал слова.

В какой-то из вечеров он рассказывал очередную историю:

– Соня, эта девица меня просто преследует. Куда ни приду, она уже там сидит, ждет, как паучиха. А мама каждый день зудит: «Иванушка, посмотри, какая девочка хорошая. Обрати внимание, как ты ей нравишься. Вот была бы идеальная пара»!

Он сжимал и разжимал кулаки.

– Соня, как же так. Неужели мама забыла, что я только после Стрелы… Ну как же так? И папа… Я ему говорил, а он отмахнулся, – продолжал Иванушка.

– Сестренка, что делать? Как понять, нравлюсь я или красавчик с обложки? Я не наследник, что ей проку во мне?!

– Ванюша, не драматизируй. Ты красивый мужчина, на тебя девочкам трудно не обращать внимания, – Софья ласково похлопала его по руке.

Она не хотела пугать Младшего горьким знанием о предсказанных ужасах и материнском обещании Стражу.

– Странно другое, мама будто забыла о Выстреле. В следующем году тебе двадцать один. Отец говорил, что… – продолжала графиня.

Иван поднимал встревоженные глаза.

– Ладно, не беспокойся, рано паниковать. А что еще нового?

– Что у меня может быть нового?! Каждый день сбегаю из дома или прячусь, чтобы мама не нашла.

– Да, странно, – Софья задумалась, по детской привычке постукивая указательным пальцем по сомкнутым губам. – Ванюша, я с Осипом посоветуюсь. Пока не раздражай маму. Мы еще поговорим.

Граф давно поделился с женой: Анастасия собирается нарушить запрет и женить сына без традиционного семейного обряда. А может, и не женить. Софья раз за разом вспоминала пророчества о мифическом Лесном Хозяине и превращении его потомка в медведя. Неразрешимые загадки будоражили ее разум. Она по-прежнему не могла решиться и раскрыть брату семейные тайны. Симеон тоже оставался в неведении о нависшей угрозе.

Иванушка все сильнее замыкался в себе и неохотно общался с девушками. Зато его приятели – Алешка и Сережка – не стеснялись и обзаводились временными подругами так часто, что Иван в какой-то момент перестал их различать. Чтобы не ошибаться, Младший называл всех без разбору «зайками». Рядом с Иваном никто и никогда не видел «зверушек», хотя попыток его покорить было предостаточно.

Спокойные годы закончились с двадцать первым днем рождения Ивана. Проблемы росли, как снежный ком.

По стенам гостиной плясали причудливые тени. Анастасия наблюдала, как муж дремлет перед зажженным камином.